Сибирские Огни № 004 - 1990

региональной при этом практически не пробиться на страницы центральной печа­ ти, той же, например, «Литературной газе­ ты» со своими заботами и проблемами, своим мнением и оценками, далеко не всегда совпадающими с мнением и оцен­ ками, составленными там, вверху. Вот не­ редко и получается, что писатель, вра­ щающийся всю жизнь только по регио­ нальной орбите, может так и умереть не­ известным (хоть и талантливым), зато средней руки литератор, окопавшийся в столице, может стать, как уже не раз бы­ вало, пусть и дутой, но величиной. Парадоксальную эту ситуацию более шестидесяти лет назад подметил еще В. Я. Зазубрин, который в статье «Литературная пушнина» писал: «У нас установился обычай вывозить все лучшее «за границу». Понравится, не понравится за границей наш товар, нужен он ей или не нужен — не важно. Важно в балансе показать солидную цифру выво­ за. Вывозом своим, впрочем, мы можем по­ хвастаться. Вывезли мы не какую-нибудь заваль, а товар первосортный. Но об этом ниже. Сейчас же уместно сказать о зло­ козненности нашего заграничного покупа­ теля. Появляется на нашем рынке хорошего качества литпушнина. Заграница не заме­ чает. В своих бюллетенях равнодушно кон­ статирует — стихи и рассказы бледны, провинциальны... Так было, когда у нас начинали печататься Уткин, Скуратов, Ка­ раваева. Едут Уткин, Скуратов, Караваева «за границу» (в Москву), помещают в москов­ ских журналах свои, иногда уже напеча­ танные в Сибири, вещи. Москва хвалит, отмечает, выделяет. Теперь, если автор, хоть раз хорошо прошедший на москов­ ском рынке, снова выступит в провинции, со слабой вещью, а рядом будут вещи бо­ лее яркие, но авторов, еще не «торговав­ ших» с Москвой, Москва обязательно на­ пишет: — Рассказы, стихи бледны, провин­ циальны. Выделяются стихи...— следует фамилия знакомого ей поэта. Таким образом, мы заранее можем ска­ зать, что отзыв на настоящий номер наше­ го журнала будет такой: — Рассказы и стихи однообразны и се­ ры. Выделяются стихи Джека Алтаузена. Джек Алтаузен слабее Л. Мартынова, но он уже печатался в Москве, Мартынов же еще не печатался, поэтому его стихи заме­ чены не будут. Видимо, у столичных рецензентов есть свой литературный Госплан или Нарком- торг, согласно «регулирующим» предполо­ жениям которых выходит, что в провинции могут быть вещи только малоценные, а писатели только начинающие... Словом, мы стоим перед фактом жесто­ чайшей уценки продукции сибирского пи­ сателя за то только, что она (продукция) сибирская. Такая несуразная конъюнктура рынка, вероятно, еше долгое время будет вызы­ вать у сибирского писателя стремление к реализации своих заготовок «за границей». Даже больше — она будет стимулировать выезд писателя в центр». Да пусть простится читателем эта про­ странная цитата, но она принципиально важна для понимания механизма взаимо­ отношений Центра и провинции, того на­ лета снобизма и высокомерия, которым эти отношения зачастую покрыты. И уди­ вительно точен и прозорлив оказался Вла­ димир Яковлевич в своих наблюдениях. Все, что было сказано им по этому пово­ ду более шестидесяти лет назад, в полной мере присутствует и сегодня. В том числе и «странный отток творческих сил», кото­ рый легко объясняется тем, что некоторые сибирские писатели (да и не только, на­ верное, сибирские), страшась безвестности в родных краях, всеми силами рвутся в Москву, где либо обивают пороги цент­ ральных журналов, либо составляют виды на жительство. Посмотрим, кого из авторов «Сибирских огней» положительно отметили в отчете о «круглом столе». В. Сапожникова, 3. Ибра­ гимову, В. Мурзакова, В. Афонина, Н. Са. мохина... Не брошу ни в кого камень — достой­ ные литераторы. Но — та же, в сущности, что и в 20-х годах, система признания: удалось «засветиться» в Москве — вот и сейчас назвали. А не будь у них у всех за плечами московских книжек и публика­ ций? Отдельно хочется сказать о покойном Николае Самохине. В «Литературной га­ зете», надеюсь, его еще помнят — он не­ малое время проработал у них в качестве собственного корреспондента. Писатель этот, к сожалению, и до оих пор по дос­ тоинству не оценен и не вписан в историю советской литературы. Сегодня, задним числом, А. Андрианову и Л. Полухиной легко рассуждать об успехе «его сатириче­ ских рассказов, проникнутых особым, «са- мохинским» юмором», когда самого писа­ теля нет в живых. А при жизни? При жиз­ ни та же «Литературная газета» под раз­ ным« предлогами старалась обойти его творчество молчанием. Знаю эго, потому что сам неоднократно предлагал рецензии и статьи о Самохине. Можно вспомнить и других, ушедших из жизни писателей-сибиряков, преданных своей земле и своему журналу, которые, будучи по большому счету прекрасными художниками, так и умерли в звании про­ винциального литератора. Это и Елизавета Стюарт, и Илья Лавров, и Александр Кухно... Или возьмем ту страницу истории наше­ го журнала, о которой напоминают това­ рищи из «Литературной газеты»: когда «Сибирские огни» «горели жарко, замет­ но», в них «впервые увидели свет произ­ ведения, признанные явлениями и собы­ тиями в литературной жизни, Василий Шукшин, Виктор Астафьев, Валентин Рас­ путин...» Можно было бы добавить сюда Сергея Залыгина с его первыми рассказа­ ми, Петра Проскурина с «Горькими трава­ ми», целый ряд других, ныне широко из­ вестных писателей. Да, именно наш жур­ нал помог им сделать первые шаги в ли­ тературе, встать на ноги, и мы гордимся этим. Но, когда за благостными воспоми­ наниями о «золотой» поре «Сибирских ог­ ней» слышится грозно-взыскующее: «Неу­ жели оскудела талантами земля сибир-