Сибирские Огни № 003 - 1990

— Да ну? — не верит Петров. — Неужели не поборол бы? — Я же знаю себя, — заверяет Еремин. — Сейчас ты мне нра­ вишься. — Ну спасибо тебе. А то я совсем духом пал. Не люблю пора­ жений. — Странный ты человек, — смотрит на него Колька. — Не лю­ бишь поражений, а ведешь себя всегда, как побежденный. Из-под палки работаешь. — Я ведь раньше таким не был, — говорит Петров. — У Соро- копята стал. У нас ведь каждый только и смотрит, как бы надуть дру­ гого. А день уже к закату. — Кончай клопа давить! — кричит Лебедев. — Наговорились! Вагон заходил ходуном под ногами, как живой. — Вздохнули глубоко, мужики. А-а-х! — вскидывает голову Ле­ бедев и забрасывает рулон на плечо. — А-а-х! — подражает ему Колька Еремин — авось в этом что- то есть. Не зря же Лебедев не знает усталости. Когда большая часть тяжелой работы сделана, оставшаяся уже не пугает. Сорокопят после крайне неприятного разговора с Лебедевым только и ждал сигнала к работе. Поэтому, услышав команду Лебеде­ ва, не мешкая, рванулся вперед. Личковаха, увидев, с какой яростью его бригадир хватает рулоны, в первое мгновение опешил: «Во фрайер, дает!» Но тут же пришел в себя: «А я че, рыжий?» — и поскакал с рулоном на плече, как туш­ канчик, вприпрыжку следом за бригадиром. У Личковахи тоже есть самолюбие. И он больше не позволит, чтобы Еремин помыкал им. Лич­ коваха может работать, когда нужно. Трудовой порыв Сорокопята и Личковахи тут же был замечен Петровым. — А х так! — взревел он и, схватив по примеру Селиванова сра­ зу два рулона, трактором попер из вагона. — Ну, заиграла бражка, — удовлетворенно засмеялся Лебедев. — Да аккуратней кладите. Ведь нам же завтра в склад заносить. — Это что такое? — Лебедев вдруг заметил, что грузчики стол­ пились вокруг Селиванова. — Что за сходка? — Да вот решил три рулона взять,— кивают мужики на Сели­ ванова. — Надорвешься, — жалеет его Лебедев. — А я только разочек, для эксперименту, — улыбается Селива­ нов. И, не дав опомниться бригадиру, — взвалил три рулона на пле­ чо, как охапку веников. — Ну и носорог! — качает головой Колька Еремин. — И чем только тебя в детстве кормили... Лебедев подходит к Сорокопяту. — На, порви, — подает он ему справки со штампами. — А то ношу, как дерьмо в кармане. Потешил самолюбие — и хватит. Сучить и шантажировать не в моем характере. Понял, Викентий? А шею себе сами свернете, если не прекратите. _ Ни в жисть! — клянется Викентий и рвет на глазах у Лебеде­ ва справки. — Я чувствовал, что ты никуда не побежишь, — улыбает­ ся он, довольный.— Это-то меня в тебе всегда и злило... Теперь нет. Вот и закончился еще один рабочий день. Но не выпал из жизни, как выпадают пустые и никчемные дни, а лег в основание ее каким уже по счету кирпичиком. Попробуй расшатать такую жизнь — силы не хватит. 1984—1985 гг. ♦