Сибирские Огни № 003 - 1990

Теперь отдыхать будем, пока диспетчеру не понадобимся,— дает распоряжение бригадир и первым садится в тенек под тополь с обрезанной макушкой. Его ветви далеко раскинулись в стороны, и сквозь них почти не проникает солнце. — Где это он голову потерял? — глядя на тополь, улыбается дядя Саша Кудрявых, самый серьезный человек в бригаде. Пил, наверное, фрайер, много,— говорит Личковаха, блат­ ной-преблатной мужичишка. И трогает свою голову, как бы прове­ ряя, цела ли она.— Ох я вчера и нажрался,— присаживается он ря­ дом с бригадиром.— Жена утром рассказывала, что я весь вечер рвался в квартиру к соседу, приняв его за швейцара. Он ходит в железнодорожной форме. Я тебе, козел, орал, кишки выпущу. Видно, думал, что пришел в ресторан и хотел еще взять водяры. Башка до сих пор трещит. — А ты об ствол ее, такую-растакую, и дурь пройдет,— совету­ ют ему. — Ладно, не брякайте, сам знаю, что делать,— косится Личко­ ваха на Сорокопята.— Бригадир, накатил бы пару рублей. — Не-а,— показывает ему фигуру из трех пальцев бригадир.— Обхохочешься! — Жлоб! — сплевывает сквозь зубы Личковаха.— Тоже мне, фрайер нашелся! В цехе Личковаху в шутку зовут совесть народа. Когда-то он тоже был договорником, слово против боялся сказать, если его в ночь-полночь вызывали на работу, а после работы заставляли наде­ вать красную повязку и поддерживать общественный порядок в го­ роде, петь в хоре. Но вот, наконец, он получил квартиру — и того Личковахи как не бывало. Теперь он правду-матку режет в глаза, невзирая на лица, особенно, когда под «балдой». — Ишь,— выступает он,— доверили им общенародный пирог. Вот они и манипулируют им как хотят. Руководить не могут, так берут на испуг, намекают. Не будь этого пирога, недолго бы некото­ рые наши начальнички ходили в руководителях. Квартиры, продук­ ты, тряпки... Может, оттого и в магазинах ни хрена нет, что началь­ никам выгодно на работе распределять все. Чтобы сподручней было людей держать в повиновении, когда на производстве бардак и ника­ кого порядка. — Прекрати! Прекрати, Личковаха! — пытаются зажать ему рот диспетчера, Зеленый горошек, начальник цеха Петр Степанович. И очень жалеют о том, что не раскусили его до того, как он получил квартиру. Как только Личковахе выдали ордер, он сразу же ушел из бри­ гады договорников — дурак он, что ли, работать с ними. Хватит, натерпелся. Лучше валять дурака, чем быть им. И валяет — как бы мстя за все те унизительные годы, в течение которых ждал квартиру. Личковаха никогда не был в заключении и рядом с тюрьмой, но уголовная дурь прет из него, как нечистоты из прорвавшейся ассени­ зационной трубы. — Ну и бригадка, мать вашу так! — возмущается дядя Саша Кудрявых.— Ни одного путного разговора. Хоть беги от вас к Лебе­ деву. _ Что Лебедев! Что Лебедев! — заелозил по земле Сорокопят. — А то,— говорит дядя Саша,— что у них в бригаде порядок, не то что у вас. Только и смотришь, как бы поменьше сделать, да побольше урвать. — Не для себя же рву, а для всех,— обиделся Сорокопят. — Тоже мне, благодетель нашелся,— ругается дядя Саша.— Я и так заработаю то, что мне надо. Рабочий день только начался, а ты уже перекур устроил.