Сибирские Огни № 003 - 1990

Здесь ему ладонью плоской отдана в наказ земля не для сволочи московской не для красного кремля. Предлагаю терпеливым читателям прове­ сти следующий нехитрый эксперимент (да простят нас жители других столиц!) •— взять и вместо Москвы и московского насе­ ления в строчки Сергея Морейно поставить другие столицы с их населением, напри­ мер —• Подлюка-Рига тащится Зеленой скоморошиной... Не для сволочи рижской... Подлюка-Таллинн тащится Зеленой скоморошиной... Не для сволочи таллиннской... Подлюка-Вильнюс тащится Зеленой скоморошиной... Не для сволочи вильнюсской Видите, как дико, грубо и оскорбительно звучит это (еще раз прошу прощения за эксперимент), грубо и оскорбительно, когда про другие столицы, а когда про Москву — ничего, настолько к такому поруганию нас исподволь приучили, мы уж и не отряхива­ емся. Да и попробуй возмутиться — сразу припечатают «шовиниста»... Разделавшись с Москвой, герой текстов Сергея Морейно бросает б е г л ы й взор и на всю Россию. Умом, говорите, не понять? Делов-то! зольдатски стиль, Георг вся россия живет зольдатски походни стиль Всё, конец цитаты, конец стихотворения. Вот так, Георг, и Рублев, и Аввакум, и Ло­ моносов, и Державин, и Пушкин, и Мусорг­ ский, и Чайковский, и Достоевский, и Тол­ стой, и все, что есть Россия, чем она живет, чем входит в человечество,— единый «по­ ходни зольдатски стиль». Показательно то, что Георг написан с прописной буквы, а «зольдатская», нена­ вистная Россия — со строчной, маленькой. Так ее! Может, где-то грязца и прилипнет... Нет, прав был классик, когда говорил — «умом Россию не понять». Умом не понять, а уж без ума и пробовать нечего. Не от этого ли в герое текстов Сергея Мо­ рейно злоба •— мелкая, беспомощная, хит­ рая: Не топчите меня мне ведь надо так мало закопаем их всех и по ним же отслужим (............................................................................) все чаще хочется отстреляться с мелким клекотом часто-часто так, неожиданно, из-за угла (Еще не забыли предисловие к В. Френке­ лю: «Да-да, господа, у нас идет война, она тотальна, ибо охватывает все области дея­ тельности...») . Эстеты могут сказать: да это просто очень плохие стихи, беспомощные, нескладные, тут и говорить-то не о чем! Есть о чем гово­ рить. Хотя бы о том, что и в этих стихах проявляется единство формы и содержа­ ния— гнилому содержанию вполне соответ­ ствует гнилая форма. И еще. Я считаю, грешным делом, что некие общие тенденции лучше проявляются именно в стихах сред­ него, убогого качества. То, что наторевший мастер пытается скрыть изощренностью приема, широтой начитанности,— наивный профан выбалтывает открытым текстом. Та­ кой текст даже комментировать не надо. Потому, прочитав сочинения Сергея Мо­ рейно, отметив в них главное, легче увидеть все это и в текстах Дмитрия Пригова «Мо­ сква и москвичи», при всей внешней разнице качества трудов этих двух авторов. Дмитрий Пригов свое произведение назы­ вает «книгой» и предваряет «Предуведом­ лением» следующего содержания: «Надо сказать, что тема Петербурга (Ле­ нинграда) нашла достаточно полное и адек­ ватное разрешение в русской поэзии, сооб­ разно поэтическим нормам и историческим понятиям своего времени. Эта книга пред­ ставляет собой попытку заложить методоло­ гические основания для изучения темы Москвы поэтическими средствами в соответ­ ствии с историческими понятиями нашего времени. Как всякая первая попытка, она, вполне возможно, почти сразу же станет анахронизмом. Ну, что же, общим памятни­ ком да станет нам просвещенная Москва!» Ирония, тонкий сарказм, стилизация под некие расхожие мифы о Москве, России, русском, всем этим автор как бы и «закла­ дывает методологические основания» для разрушения этих мифов? Не знаю, так ли это... И какие (якобы) мифы рушатся? И какие устанавливаются на их место? Есть, скажем, «Война и мир» Л. Н. Тол­ стого. Есть б е г л о е утверждение другого писателя — русские оказались неспособны­ ми усвоить, воспринять свободу, которую несли на своих сапогах наполеоновские сол­ даты. Они даже Москву сожгли, лошадей в храмах держали, а эти русские ничего не восприняли. Показательна история надругательства над могилой Багратиона. Показателен факт учреждения Ордена Кутузова. Есть «Бородино» Лермонтова. Есть кинокадры, запечатлевшие уничто­ жение памятника в честь победы русского народа в Отечественной войне 1812 года... Каков же подход к этой теме Дмитрия Пригова, какие он тут «закладывает осно­ вания»? Судите сами: Когда размер Наполеона Превысил европейские масштабы, Подумалось: Москву мы отодвинем вглубь, Представилось: вот здесь поставим флеши, Здесь — батарею, здесь Багратиона, За ним — весь русский сказанный народ Вот так-то лучше, потому что лучше Во всех смыслах Чтобы у читателя не сложилось впечатле­ ние, что такие «основания закладываются» только под Отечественную войну 18<2 года, приведу главку, где «закладывается» и под Великую Отечественную: Так всякий норовит ее обидеть, Француз приходит, немец и китаец И норовит за горло ухватить Она же просто говорит им: Вот я! И они словно цепенеют в удивленьи И пятяться, и пятиться — уходят И дома лишь опомнившись, стенают: Назад! В Москву! В Москву!