Сибирские Огни № 002 - 1990

лая логарифмическая линейка со стеклышком-движком, и куча бу­ маг с набросками схем, с формулами, расчетами — все это жда­ ло Костю. И, вспомнив, что впереди еще целых две недели отпус­ ка, он от нетерпения потер руки — с утра до вечера будет чертить, считать, раздумывать!.. Однако несколько дней спустя неожиданно заявилась домой Майя... И была она нарядная, возбужденная, красивая. К загорев­ шей, к ней очень шли белая кофточка и голубая юбка. Густые тем­ ные, почти черные, волосы мягкой шапочкой спускались на лоб и на уши. Глаза... В глазах был все тот же влажный блеск, от ко­ торого у мужчин кружилась голова... Впрочем, было в ее облике и новое — какая-то самоуглубленность; Майя будто прислушивалась к чему-то в себе... Она уселась в кресло, которое Костя купил уже после ее отъезда на турбазу, — купил, чтобы сделать ей приятный сюрприз: она давно мечтала о большом мягком кресле, в которое можно забраться с но­ гами и либо читать, либо вязать на спицах. СеЛа в это кресло, закинув ногу на ногу так, что открылись великолепные загорелые бедра. И будь это раньше... Но теперь Костя был уже в силах запретить себе вожделенные взгляды, — вообще не поддаваться «чарам черных очей», как совето­ вала когда-то досточтимая Дарья Глебовна. — Зачем ты нашим рассказал?.. — тихим, мягким (бархатным!) голосом сказала она и с упреком глянула на него. — Да, я рассказал... — отозвался Костя из своего «рабочего уголка», от стола с чертежной доской. — Я не сдержал слово, и это, конечно, плохо... Но ведь ты же все скрываешь от своих, а они долж­ ны знать правду. Пусть-ка вот возьмутся за тебя... — Ты так им все обрисовал, будто я совсем уж проститутка... — Ну не проститутка, конечно, — спокойно возразил он. — Про­ ститутка — это если продает себя. А ты, если не используешь послед­ ний шанс — вот это свое материнство... то станешь потаскухой, на ко­ торой печати негде ставить... Тут она всплакнула. Вынув из сумочки платочек и промокая слезы, сказала: — Сестры мне говорят — иди делай аборт и живи с Костей... — Ну уж нет, дорогая, — твердо ответил Костя. — Этого быть не может... Хватит... Всему есть предел... Забирай-ка свои вещи, да побыстрей. Проплакавшись, она спросила: — У тебя деньги есть? — Есть немного. Но мне на них нужно дотянуть до получки. — Дай мне хоть на трамвай... Он дал ей горсть мелочи, и она ушла. ...А вечером того же дня они заявились втроем: Майя, Леха Пе­ ревалов и Лия Татаркина. «Эта-то зачем?.. — удивился про себя Костя. — Из любопыт­ ства?..» Майя и Лия тотчас принялись собирать и упаковывать в чемода­ ны и сумки Майины вещи. Причем Татаркина старалась даже боль­ ше чем сама Майя. То ли она тем самым мстила Косте за равнодушие к ее особе, то ли, напротив, хотела поскорее выдворить Майю... А мо­ жет быть,’болезненное любопытство старой девы толкало ее туда, где что-то разоряется, рушится, рвется... Возможно и то, что эти двое по­ звали ее из опасения: от Топоркова, мол, всего можно ждать, парень взрывной. Так вот чтобы при свидетелях... Так или иначе вдвоем они быстро собрали платья, кофты, юбки, белье; Костя помог им увязать узел с пальто; Леха сидел в сторонке и делал вид, что читает журнал «Человек и закон». От всех визитеров попахивало винцом... «Поддали, усмехался Костя, чтоб и море по колено...»