Сибирские Огни № 002 - 1990

железной крышей. Возле глухого тесового заплота, рядом с тесовой же калиткой, виднелась занесенная снегом лавочка-скамейка. Во дворе, огораживая его, замыкая наглухо, стояли сарай, баня, на­ вес, летняя кухня. Костя жадно разглядывал и сам бревенчатый дом с белыми резными наличниками, и подметенный, очищенный от снега двор, и пристройки к дому — вот, стало быть, каково оно, Майино «гнездо», вот откуда она родом... В кухне его встретила статная пожилая женщина — в моло­ дости наверняка была красавица — мать Майи. А отец, вышедший из горницы, был, наоборот, маленького роста, седенький, всклоко­ ченный. Но какие у него были глаза!.. Черные, антрацитово блестя­ щие. И кисти рук были неожиданно широкие, с цепкими, по виду сильными пальцами; Костя тотчас вспомнил из рассказов Майи, что отец до переезда в город был деревенским кузнецом... Мать Майи некоторое время смотрела на Костю долгим пристальным взглядом, потом кликнула Майю. Та вышла из даль­ ней горницы, слегка смутилась, запахнула на груди домашний цветастый халатик, но поздоровалась приветливо. Предложила раз­ деться, подала стул. Поскольку было как раз обеденное время, мать Майи приня­ лась накрывать на стол, и Костю пригласили отобедать. Всеми делами в доме Черенцовых, как убеждался Костя, заправляла именно мать, отец же больше помалкивал и, чувствова­ лось, во всем был покорен жене-командиру. После обеда Майя повела Костю, слегка осовевшего от обильной пищи, в дальнюю горенку, где были беленые известью стены и кра­ шенный охрой пол. Усадив его возле столика, накрытого кружевной скатерью, сама присела на кровать, старинную, с шарами, занимав­ шую, считай, половину горенки. Спросила, как у него дела, как работа в цехе и, главное, не оставил ли он этот свой замысел... — Ну, что ты! — отвечал Костя, явно польщенный тем, что Майя помнит о Проблеме.— Я уж теперь никогда не оставлю... Я уже в общих чертах представляю этот цех-автомат... Он у меня, пони­ маешь, вот здесь...— он постучал по лбу согнутым пальцем.— Представляю, вижу, как в гидрокамере с чугунных махин струей воды сбивается пригоревшая смесь... Как потом, на конвейере, отливка проходит сквозь строй роботов, которые срезают с нее лит­ ники, слизывают натеки, заусенцы, выглаживают малейшую неров­ ность... Все это я вижу отчетливо. А кое-какие устройства уже и раз­ рабатываю на бумаге. Просчитываю разные варианты... В то же время перелопачиваю горы статей, книг, журналов... Майя слушала вроде с интересом, и это было что-то новое в ней, это так подстегивало Костю, что он говорил и говорил, хватал кло­ чок бумаги, карандаш и набрасывал для ясности схемы... Он будто захмелел от ее интереса, от ее внимания и впал в многословие, от которого в последнее время, казалось, совсем избавился. И навер­ ное, вконец заговорил бы, уморил Майю инженерной терминологией, если бы хозяйка дома не позвала их смотреть по телевизору кино... Посмотрев вместе со стариками фильм и поужинав, они опять уединились в дальней горенке, и как-то становилось ясно, что обоим не хочется расставаться... «Куда ты теперь... заметив его взгляд на часы и намерение подняться со стула, сказала Майя.— Поздно уже... Темно, мороз... Ложись здесь...» — Она кивнула на широкую старинную кровать, застланную белым покрывалом, при этом на щеках у нее проступил такой знакомый Косте жар... А когда в доме все стихло, она неслышно пришла к нему... Утром, когда проснулись, Майя сказала задумчиво: «Знаешь что... Ты переезжай-ка к нам...».