Сибирские Огни № 002 - 1990

из ада целую армию обрубщиков... За это, дружище, дай я тебя обни­ му. Это, знаешь, штука архинужная, это — без дураков... Словом, погостив у старого друга, облегчив душу откровенными разговорами, Костя чуть воспрянул духом; к тому же и дома на сей раз ему было отраднее, чем в прежние приезды. Уже не казалось все таким убогим, как прежде. На родную окраину он теперь глядел именно как на свою малую родину, а на мать и отца — как на лю­ дей самых близких. Хлебнувши лиха, теперь он как-то сердцем по­ нимал, сколь им одиноко и тоскливо после смерти Павлика... И ста­ рался быть бодрым, веселым — чтобы мать не заподозрила о его не­ счастьях, чтобы не расстраивалась еще и из-за него. Он с удовольствием колол дрова и складывал их в поленницу, ходил по первому снегу с флягой и санками за водой на колонку, на­ бирал в сараюшке уголь в ведра, бегал в дальний магазин за продук­ тами. В магазине, к своему удивлению, не томился в очереди, а с ин­ тересом слушал разговоры старух, стариков и женщин. Его уже не воротило, как это бывало раньше, от дряхлых морщинистых лиц, от беззубых ртов. «Они прожили долгую жизнь, — думал он о стариках и старухах, — они столько страдали...» Простые извечные хлопоты по хозяйству, материны пироги да блины, участливое внимание отца, задушевные разговоры с Борисом (Нину Костя так и не решился навестить) — все это как бы здоровым ветерком охватывало, успокаивало, укрепляло. «Держись людей и не пропадешь...» — говорил он себе распрямившемуся. ГЛАВА 29 Хозяйка Дарья Глебовна еще некоторое время была холодно­ вежлива с квартирантом, однако разговоров о съезде с квартиры больше не заводила. Постепенно старуха смягчалась, оттаивала, и прежние их отно­ шения понемногу восстанавливались. Как-то за вечерним чаем, после занятий английским языком, Дарья Глебовна вдруг рассмеялась своим мыслям и сказала: — Да! Я ведь еще не поздравила вас с тем, что вы снова стали холостяком... От всей души желаю вам не жениться на женщинах по­ добного типа... Ну не хмурьтесь, не хмурьтесь, а послушайте меня, старуху... И выбрали же вы себе спутницу жизни — нечего сказать!.. И что вас в ней прельстило?.. Ну я понимаю, глаза у нее хороши, фигурка, рост... Вы как-то говорили, что по натуре вы эстет... А как вы думаете, эстетика касается только формы, только внешности? Или требует и содержания, духовности?.. Мне кажется, одно другим должно дополняться, одно с другим гармонировать. И второе, а имен­ но духовная красота, конечно, важнее первого, долговечнее первого... Майя, на мой взгляд, из этих современных чересчур эмансипирован­ ных, к тому же ветреных особ. Главное для нее, по-моему, — веселая жизнь, удовольствия, поклонники... И она, конечно, не понимала вас, вашей целеустремленности. Вот скажите честно, насколько продвину­ лась у вас работа над этой вашей проблемой, пока вы жили вместе?.. — Очень мало... — вздохнул Костя. _ Вот видите! Майя, как мне кажется, не только не помогала вам, но, наоборот, мешала. Расстраивала, огорчала, выбивала из ко­ леи — какая уж тут сосредоточенность!.. В общем, она явно не под­ ходит вам, Константин Петрович. Давайте, я вам кипяточку по­ долью, а то ваш чай остыл... — Вся беда в том, — снова вздохнул Костя, — что я, видимо, человек, страдающий моногамией... _ Моногамия — дело нужное, хорошее, — заметила хозяйка,— но не по отношению к сторонницам полиандрии, не так ли?.. — и очки ее полемически блеснули.