Сибирские Огни № 002 - 1990

Дарья Глебовна занимала две комнаты в первом этаже, большую и совсем крохотную, а двери обеих комнат выходили в кухоньку, где стояла побеленная известью печь с плитой, где в старинном шкафу хранилась посуда, а на кухонном столе зеркально сиял фигурный самовар. . В маленькой комнате, которую снял Костя, была только желез­ ная кровать с матрасом, небольшой столик и стул. Да Косте больше ничего и не нужно было, он и этому был рад-радешенек. Стану здесь жить, как Борька Грачиков, думал он. У Борьки всего и богатства, что старый рояль, а у меня здесь будет чертежная доска, рейсшина, готовальня и логарифмическая линейка. Борька зарабатывает на жизнь преподаванием, я буду зарабатывать в цехе. Борис все свобод­ ное время отдает музыке, я всякую свободную минуту буду отда­ вать Проблеме... Уяснив, что у квартиранта нет ни простыней, ни одеяла, ни да­ же полотенца, Дарья Глебовна все это великодушно предоставила ему: «Разбогатеете — вернете». И зажили они вдвоем, и чем дальше, тем больше Костя убеж­ дался —Дарью Глебовну ему сам бог послал. Сперва он опасался ворчливости, нравоучений, столь свойственных пожилым людям. Однако со временем убедился, что хозяйка — милейшая старушен­ ция. Родилась она, по ее словам в Севастополе, в семье преподавате­ ля военно-морского училища; когда отец умер, то пенсию вдове назначили «по высочайшему повелению». Гимназию Дарья Глебов­ на закончила с золотой медалью и собиралась продолжать образо­ вание в Париже, в знаменитой Сорбонне, но тут как раз грянула революция. «В политике мы, молодые девушки, ни черта не понима­ ли,— рассказывала хозяйка.— Пошли как-то с подружкой на собрание. А там нужно было голосовать за кандидатов в Советы. За кого же голосовать?.. Давай, мол, вон за того симпатичного студен­ тика... Ну и проголосовали. А потом разобрались — студентик-то наш эсером оказался...» Посмеиваясь над собой, молодой, Дарья Глебовна продолжала воспоминания. Чем только не приходилось заниматься в гражданскую войну и при нэпе!.. И машинисткой рабо­ тала, и учительницей, и даже свиней однажды взялась откармли­ вать, чтобы с голоду не умереть. Выменяла на последние вещи двух поросят, кормила, кормила, обихаживала, а они возьми да в одночасье сдохни. Подступил настоящий голод... Пришлось расстать­ ся с последней драгоценностью — с золотой гимназической ме­ далью... «Возьму нож, наставлю его на краешек медали — бац! — молотком. Обменяю кусочек золота на картошку и некоторое время пирую... Так всю медаль и проела. Такое было время,— вздыхала хозяйка.— Ну и, конечно, болезни начались... Не раз была на краю могилы. Голод же заставил и рыбачить. Все способы рыбалки изучи­ ла, все наживки знаю, породы рыб, крючки, лески. Не хуже мужчин- рыбаков управлялась!..» Во время Отечественной была эвакуирована в Сибирь, да так и осталась здесь; хотя и с большим опозданием, но закончила вечерний педагогический, тут и замуж вышла за преподавателя математики. При воспоминании о муже маленькое лицо хозяйки, наполовину закрытое большими очками, оживлялось, светилось — еще бы!.. Студентки о ее муже говорили; «Красив, как бог, и лекции читает, как бог!..». Но детей у них не было. Взяли на воспитание сиротку племян­ ницу. «Вот здесь Светлана и жила,— говорила Дарья Глебовна, показывая комнатушку.— Бывало, прибежит с занятий и еще с по­ рога: «Тетечка Дашечка, умираю — есть хочу!». А теперь вот укатила с мужем в этот свой Нижневартовск. В письмах — одни восторги, хотя ни квартиры, ничего еще нет, одна молодость и ро­ мантика. Зовут к себе, но я уж никуда отсюда. Как уедешь, раз могила моего Сашеньки здесь. Куда я от него?..»