Сибирские Огни № 002 - 1990

за прогул. Мало того, Реховский как комсорг отдела на следующий же день созвал расширенное заседание комсомольского бюро и обя­ зал Костю непременно быть. «Там тебе промоют мозги...» — пообе­ щал он. «Добивают...» Члены бюро и приглашенные собрались в кабинете у главного конструктора. Реховский открыл заседание, огласил повестку дня и спросил у Кости о причинах отставания с планом и о прогуле. Что мог ответить Костя?.. Конечно, если по правде, по всей прав­ де, он должен бы так и сказать: не одна причина у меня, а целых две. Две причины сплелись в тугой узел. И назвать их можно так — лю­ бовь и нелюбовь. Горькая несчастная любовь к Майе Черенцовой и не менее горькая и несчастная нелюбовь к работе. Выложить бы все откровенно, излить бы душу и сказать... Попросить этих людей... нет, не о помощи попросить и даже не о сочувствии, а хотя бы о пони­ мании. Поймите меня, товарищи,— сказать. Но не мог, не мог Костя говорить откровенно. Не принято. Не при­ нято открывать перед начальством душу, говорить, к примеру, о люб­ ви. Вообще не принято увязывать личное с производственным. Вроде даже дико звучат эти понятия, поставленные рядом: любовь, скажем, и производительность труда, любовь и производственная дисциплина... А между тем так часто одно с другим бывает связано, одно впрямую зависит от другого!.. Но кто станет в этих связях разбираться? Кому хотя бы в голову придет одно с другим увязывать?.. — Какова причина, спрашиваете, малой производительности, не­ дисциплинированности... Причина все та же. Обрыдло вычерчивать простые, как мычание, форматки. Осточертело составлять бесконеч­ ные спецификации. Тошно бегать по заводу и собирать многочислен­ ные подписи. Никакого творчества... — О каком таком творчестве ты говоришь?— недоуменно-негоду­ юще перебил его Реховский. — Действительно, о чем это я...— усмехнулся Костя.— Сидел бы и подобно бессловесному автомату чертил бы и чертил аккуратнень­ ко. И ни о чем бы другом не помышлял. Как это там в стихах у Про­ хоренко... Швеллер, платик, уголок —получился узелок... Верно ска­ зано. От такой работы мозги засыхают. О каком престиже инженер­ ного труда может идти речь, если инженер у нас превращен в чертеж­ ника, в курьера, в черт знает кого!.. — Ему не нравится работа! — закипятился Реховский, как бы при­ зывая в свидетели всех присутствующих.—Он, видите ли, не находит в ней свое призвание! —И вновь обращаясь к Косте: — А как, ска­ жи, ты понимаешь поиск этого самого призвания? — Да как... Искать надо такое дело, чтоб человеком себя чувство­ вать, чтоб уважение к себе было... — Ищи! Пожалуйста! — воскликнул Реховский. — Только при этом надо честно работать... — Ну а если не могу?— почти простонал Костя.— Если против­ но?.. Смог бы ты, например, быть ассенизатором?.. — Смог бы! — выпалил Реховский.— Если б*платили. — Ну а я не смог бы ни за какие деньги, —развел руками Костя. Чувствуя, наверное, что с «ассенизатором» получилось не совсем ловко, что общественное мнение, чего доброго, склонится на сторону прорабатываемого Топоркова, Реховский разозлился ужасно: не­ сколько раз открывал рот, намереваясь что-то сказать, но у него не по­ лучалось. И тут на выручку к нему поспешил главный: — Не о том речь, товарищи...— вежливо-вкрадчивым голосом вме­ шался Семенов. Пояснил отечески: — Разговор о персональном деле не нужно превращать в диспут о поисках призвания...— И, добавив в 2 Сибирские огни № 2