Сибирские Огни № 002 - 1990

— Да, мы разошлись с Людой... — вздохнув и поправив очки, сказал Слава.— Как-то перестали понимать друг друга... Люда, ко­ нечно, умница, у нее масса достоинств, но, как бы тебе сказать... нет в ней теплоты, что ли. Вся будто из пружин, умом хочет жить, рас­ судком, закованная. А с Элей мне так легко, так тепло... «Он весь в деле, в работе, — думал Костя, осматривая комнату, —и Людмила, конечно, была бы у него на втором плане. А таким, как она, этого мало. Такой, как она, нужен весь человек, целиком... Да притом, чтобы он был сильный и в деле и в жизни... Только где же она такого найдет?..» ...Он сидел в полупустом автобусе, мчавшемся по безлюдным ночным улицам, и думал, думал, думал. «Как все сложно в челове­ ческих отношениях!.. Как трудно понять это человеческое сердце!.. Прав Зарубин — уж почти все в природе мы изучили, всюду проник­ ли умом. В атом, в элементарные частицы, в черт знает какие глуби­ ны материи. А вот почему два человека, самим богом, казалось бы, предназначенные друг для друга, расходятся... этого мы понять не в силах. Правда, Павлик говорит, мол, природа наилучшее сочетание генов подбирает... Но так ли это?.. Темный лес... А эти-то, чувства-то эти темные, непонятные, неизученные, — они-то, гляди, и правят миром...» И мысли его обратились на себя, на свои чувства; думал о Майе, о Наташе, о Нине... Как вдруг что-то подсказало ему, что Майя уже здесь, в городе. Да, да, он голову бы дал на отсечение, что она уже вернулась из командировки... ГЛАВА 20 Среди нарядной публики, празднично заполнившей фойе кон­ цертного зала, среди этой возбужденной публики, пришедшей слу­ шать знаменитого пианиста Рихтера, Костя внезапно, нос к носу, столкнулся с Майей... Они тут же разминулись, даже не поздоровавшись. Костя пото­ му не поздоровался, что от неожиданности у него язык отнялся. Майя же потому, наверное, не вымолвила слова, что ждала, когда он заговорит первым... В новом серебристом платье, коротко подстриженная по послед­ ней моде, Майя стала вроде как незнакомая, отдаленная. Он отошел к колонне и только тогда почувствовал, как кровь снова прилила к голове, к щекам и что ноги, напротив, ослабели в коленках. «Прямо ослепительная какая-то...» Но подходить не спешил. «Нет, нет, — говорил себе, но как бы и ей тоже, — я не брошусь к тебе — рот до ушей — как бывало раньше... Я так давно уже креплюсь...» Когда открыли дверь концертного зала, он вместе с публикой, повалившей в зал, прошел к своему месту и сел. И тут же услышал у себя над головой и чуть сбоку: — Здесь не занято?.. Не поднимая головы, он скосил глаза и увидел Майины ноги в белых туфельках и подол серебристого платья. — Да, пожалуйста... — пробормотал он и поднялся, чтобы про­ пустить ее на законное место. Когда же она, прошуршав платьем, уселась и когда молчать уже стало неловко, он сказал шутливо-строгим голосом: — У вас, гражданка, просрочен абонемент... и вас могут попро­ сить из зала... — Здравствуй, Костя! — блеснув влажно-белыми зубами, отве­ чала Майя. —: Здравствуй... С приездом...