Сибирские Огни № 002 - 1990

— Мы — разные люди... — со вздохом продолжала она. — Знаешь, в природе заложена величайшая несправедливость. Женщи­ на должна быть совсем, совсем слабой, чтобы... чтобы быть счастли­ вой... Костя начал догадываться, о чем она... Вспомнил знакомых де­ вушек из общежития, таких, как Лия Татаркина. Они были волевы­ ми девушками, упорно учились, стремились непременно к высшему образованию. И вот теперь у них есть знания, есть работа, деньги, но... нет так называемого личного счастья... — И они, — развила его мысль Людмила, — чтобы не остаться одинокими, бездетными, старыми, как говорится, девами, в конце концов выходят замуж за первого встречного, часто ниже их по раз­ витию. А те девицы, что слабее, те, у которых ни ума особого, ни во­ ли... но зато они на сто процентов женщины, — те, глядишь, давно подцепили мужа, и какого!.. А эти волевые-то, эти умницы-то оста­ лись на бобах. Вот и меня то же самое ждет... — с невеселой усмеш­ кой закончила она. Костя бросился разубеждать ее... — Я не могу понять одного, — перебила его Люда. — Почему Слава ушел от той, другой, ко мне, а теперь снова вернулся к ней. Это же слабость, слабость!.. Да, он силен как журналист. Он весь в замыслах написать капитальную книгу о Кондратюке и может рабо­ тать, как зверь. Но он, понимаешь, слаб в жизни... Да, да! Стоило этой смазливенькой бабенке снова поманить его, как он не устоял... Это слабость, слабость... А слабые мужчины... — она замолкла, отри­ цательно качая головой. Как мог, Костя утешал ее — может, все еще наладится. Ведь они оба так ему нравятся, так, на его взгляд, подходят друг к другу... — Я как-то совсем потеряла себя... — призналась Людмила, и голос у нее задрожал. — К тому же — на работе неприятности... У Кости сжалось сердце — сейчас эта умная, полная достоинст­ ва женщина сорвется, и лицо ее исказится от натурального бабьего рева... Однако Людмила взяла себя в руки; после минуты молчания устало, с хрипотцой, произнесла: — Знаешь, наверно, не нужно копаться в себе... а надо просто жить... жить и все. — Ты хочешь сказать, что не надо жить головой?.. — Да, да! — оживилась она. — У сильных больших людей же­ ны — это просто жены, и больше ничего. Конечно, бывает, что оба и сильные, и крупные личности, и это идеальный случай. Но в жизни такое встречается, увы, редко... Отодвинув все свои дела в сторону, Костя на следующий вечер помчался к Славе с намерением во что бы то ни стало склеить роман, давший трещину. Славика он застал дома; жил тот в коммунальной квартире, занимал небольшую комнату. Письменный стол и подоконник были завалены папками, в пишущей машинке торчал недопечатанный лист бумаги. Слава поднялся навстречу, высокий, тощий, чуть сутулый, раз улыбался, раздел гостя, усадил в продавленное кресло, принялся молоть кофе и, конечно же, заговорил о Кондратюке: — Ты знаешь, Костя, я последнее время все пытаюсь предста­ вить... Хмурая поздняя осень сорок первого года... Подмосковье... И Юрий Васильевич — рядовой боец ополчения, связист... гениальный ученый, конструктор... и всего одна пуля, и — конец. Немецкий снайпер даже не подозревал, кого он убил... Но Костя, как ему ни интересен был разговор о своем кумире, стал переводить разговор на Людмилу. Сказал, что считает их иде­ альной парой, черт побери!,..