Сибирские Огни № 002 - 1990

по стране, все меньше и меньше остается живых свидетелей, знающих места потайных захоронений и очевидцев дикого разгула сталинского НКВД. Остаются боль души и скорбь родственников. Вот они плотным кольцом меня окружают и в слезах кричат: не знал ли я тако­ го-то? Но, к великому их сожалению, таких фамилий я не вспомнил, хотя в то время сидел в централе, может, и в одной камере... Шершни, Шершни... Почему именно здесь начали поиски останков? Из-за наличия старых шурфов? Или живых стариков, помнящих или видавших ночные злодеяния энкавэдэшников? В моей повести «Дороги» в журнале «Сибирские огни» № 3 за 89-й год на страни­ це 115 есть такие слова: «Места в старых силосных ямах села Шершни», а на стра­ нице 117 еще: «А в Шершни досрочно не желаете?» Четыре года назад, когда писа­ лась книга, мною указано на Шершни, потому что еще летом 38-го года от рыжего баландера мы знали, что наших, политических, возят в Шершни, пробивают покойни­ кам лопатой головы, стреляют либо колют в живот вилами и кидают в старые силос­ ные ямы. Делалось это со всеми, дабы не похоронить живого, притворившегося мертвым. Митинг открыл председатель Челябинского отделения Всесоюзного общества «Мемориал» В. Борисов. Ведущий митинга мемориалец С. Роженцов обратился к собравшимся: — Земляки мои! Соотечественники! Сегодня мы собрались, чтобы сказать слова скорби на могиле тем, чьи судьбы были похожи на судьбы миллионов в те страшные годы. Затем выступили Л. Петрашевский и народные депутаты СССР академик Андрей Дмитриевич Сахаров и Галина Старовойтова. — Здесь, у открытой могилы, мы клянемся, что ничего подобного тому, что было черного при Сталине, мы не допустим. Потом говорил архиепископ Челябинский и Златоустовский отец Георгий: — Мы пришли, чтобы от имени всех верующих и служителей православной церкви разделить скорбь со всеми вами, поклониться праху убиенных. Господь наградит их не болью, а радостью. Минута молчания... Только слышны всхлипывания от тяжкой сердечной боли... Это боль тех, останки чьих родственников сейчас зароют мощным «Кировцем», и оста­ нется на этом месте камень с плитой, на коей выбито: «Здесь будет построен Мемори­ ал жертвам беззаконных сталинских репрессий. Поклонитесь этой братской могиле». Сейчас уйдут отсюда все, и останется серый камень одиноко стоять над братской мо­ гилой, оберегая сон похороненных тут граждан России — наших с вами земляков. Все выступающие говорили о том, что трагедия народа, низведенного «великим вождем» до положения рабов, никогда более не должна повториться. Для ныне живу­ щих гарантией этого должно стать создаваемое у нас правовое государство. А тем, кто лежит в черных ящиках-гробах, в эту минуту, как и полвека назад, когда падали они в шурфы, тем, кто не дожил своей жизни и был насильственно умерщвлен, тем уж более ничто не страшно, за ними никогда более не звякнет тю­ ремный замок. Никогда... Спите спокойно, дорогие наши земляки-соотечественники, под мерный шелест белых берез... Михаил ШАНГИН, г. Курган КОЛПАШ ЕВСКИЙ Я Р -П О Д З ЕМ НЫ Е ПТИЦЫ Убежден — создание и публикация очерка «Колпашевский яр » («Сибирские огни*, 1989, № 10) — гражданский подвиг, праведное человеческое дело. Меня, кроме многого другого, эта публикация вернула к собственным стихам деся­ тилетней давности. Понимаю и ничего не имею против тех, кто умышленно пишет «в стол», сам же никогда не задавался вопросом — в стол или в печать? и если находил свои стихи достойными, всегда делал попытки напечатать их, понимая, что на вопрос, который задали сегодня, странно было бы стихотворцу отвечать через десять лет. Так было и с этой поэмой «Подземные Птицы». Поэма была редакцией вытащена из рукопи­ си книги «Любовь к снегу» (М„ СП, 1980); набрана для сборника «Земляничный холм» (Новосибирск, 1983) и коллективными усилиями тогдашних издателей выброшена;