Сибирские Огни № 002

Ахиллесов, Гекторов, Улиссов, да Елен с их Парисами,— почему, спрашивается, они от вергают, как пустые мифы, Раму, Лакшма- ну, Ситту, Равану, Ханумана и даже царя Айодьи? Или все поименованные лица не более, как сказанные герои, или же — всем им следует воздать должное. Шлиман на шел в Троаде* ощутительные доказательст ва существования Трои и ее действующих лиц. Нашлась бы и древняя Ланка и дру гие местности, помянутые в «Рамаяне», ес ли б только поискать их. А главное, не сле довало бы отвергать с таким незаслужен ным презрением и так огульно показания и легенды браминов и пандитов... Тому, кто хоть раз читал «Рамаяну», не трудно убедиться в том, что, отбросив не избежные в эпической поэме такого религи озного характера аллегорию и символы, все- таки найдем в ней неопровержимый и оче видный исторический грунт. Сверхъестественный элемент в рассказе не исключает элемента исторического. Так и в «Рамаяне». Присутствие в ней великанов и демонов, говорящих обезьян и мудроречи вых пернатых не дает нам еще права от вергать существование в глубокой древ ности ни одного из ее главных героев, ни даже самих «обезьян», этой великой, не сметной армии четвероруких, собравшихся «со всех четырех концов земного шара». Как знать, пока мы в том не удостоверимся бесповоротно, кого именно авторы «Рамая ны» имели в виду под этим аллегориче ским названием «обезьян» и «великанов»?** Во главе 6 книги Бытия тоже говорится о сынах Божьих, которые, увидев дщерей земных и полюбив, женились на них, от какового смешения произошла на земле ра са «великанов». Гордость Немврода, Вави лонское столпотворение и «смешение язы ков» имеют свою параллель в гордости и деяниях Раваны, в смешении народов во время войн в Махабхарате, в бунте Дайть- ев (великанов), против Брамы и т. д. Но главная суть в «великанах». Что в Ветхом Завете выражено в несколь ких стихах, что рассказано так подробно в книге Еноха, то самое касательно великанов растянуто в «Рамаяне», в продолжение всей этой громадной эпической поэмы. В ней, под другими именами и в больших подроб ностях, мы находим всех падших ангелов, упоминаемых в видениях Еноха. Наги, ап- сары, гандарвы, ракшасы учат смертных всему тому, чему падшие ангелы Еноха учи ли дщерей человеческих. Самьяза, вождь сынов неба, призывающий своих двести воинов ко взаимной клятве союза на Арди- се (верхушка горы Армон) и затем поучаю щий род человеческий греховным таинствам колдовства, имеет своего двойника в царе нагов, или богов-змиев. Азазиель, научая мужчин ковать оружие, а Амазарака — знахарей тайным силам разных трав и корней, делают то же, что апсары и асуры на реке Ришхабе, а гандарвы «Хаха и Ху- ху» — на вершине Гандхамаданы. Где пре дания того народа, в котором мы не нахо дим богов, наставников людей, одаряющих * «Илиаде». ** Это тем более вероятно, что во многих местах Пуран встречаются рассказы об этих самых ца рях, с тем же названием царств и под теми же именами, какие носят в «Рамаяне», и что в этих рассказах они уже не «обезьяны», а люди. их плодами познания добра и зла, демонов и великанов? Народный эпос есть лишь пролог к исторической драме каждого на рода, имеющего свое законное место во всемирной истории; а поэтому и его эпиче ские поэмы следует считать рассадниками последующих событий и самыми верными указаниями в этой истории. Семя дерева, искаженного, как в китайском садоводстве, искусственными прививками, которые прев ращают его в неестественное чудовищное растение, и семя того же дерева, выросшего на свободе — одно и то же. Искусный бота ник узнает его подо всякою внешностью. Таким точно образом долг каждого добро совестного историка докапываться до кор ней аллегорий такого глубоко философиче ского рассказа, как, например, «Рамаяна» Вальмики. Не останавливаясь перед ее внешнею, быть может, неприятною западно му реализму формой, он должен копать все глубже и глубже, до самых корней... Этот упрек вполне заслуживают многие ориенталисты, особенно, германские. Каза лось бы, прямая обязанность таких автори тетов (?), как, например, профессор Вебер, беспристрастно заготовлять, очищая сырой материал для истории; а вместо этого, вно ся в работу сильнейший элемент лицеприя тия и предвзятых идей и придвигая все ближе и ближе к нашим временам эпоху, когда были написаны «Махабхарата», «Ра маяна» и «Бхагават-Гита», он только сбива ет с толку будущих историков Индии, древ няя история которой играет такую огромную роль во всемирной истории человечества. В книге Еноха повествуется о «велика нах» в 300 локтей роста, которые, «пожрав все удобосъедаемое на земле, принялись пожирать наконец самих людей». В «Рамая не» повествуется о «Ракшасах», очевидно, тех же великанах, о которых мы знаем из историй греческих и скандинавских наро дов и находим их даже в легендах Южной и Северной Америки. Титаны «сыны Бура», первобытные великаны и гиганты Пополь- Ву, Икстликсохитля — родные братья, пер вобытные расы человечества. Очищая зерно исторических фактов от плевел фантазии и вымысла в одном случае, не обязаны ли мы делать то же и в других, не следуя нашему личному предпочтению? Говорят: «глас на рода, глас Божий». Предание, находимое на всех пунктах земного шара, должно же иметь какое-нибудь себе основание. Пусть отвергают ориенталисты «великанов» как вымысел и сказки. Мы же находим не обходимость их в самих законах природы. Вся суть заключается в разрешении воп роса: могли ли быть и были ли когда дей ствительно такие великаны на нашей земле? Думаем, что — были; и наше мнение разде ляется многими из самых ученых людей, Франсуа Ленорманом, например. Антропо логи пока еще не одолели и первой буквы азбуки, дающей ключ к тайне происхожде ния человека на земле. С одной стороны мы находим громадные скелеты людей, кольчу ги и шлемы с голов настоящих великанов. С другой стороны мы не можем не видеть, как почти на наших глазах род человече ский с каждым годом мельчает и почти вы рождается. Нам кажется, что антропология никогда Не обращала достаточного внимания на закон аналогии. Это тем более странно, что уже

Сибирские Огни № 002 - 1990