Сибирские Огни № 002

постановление переименовать Новонико- лаевск в Смнрновск, как говорилось в по становлении, в честь «главного револю ционного завоевателя Сибири И. Н. Смир нова, с именем которого связан поход 5-й армии от Казани до Читы, которому принадлежит мысль перенести сибирский центр из Омска в Новониколаевск и сде лать последний столицей Сибири». В том же году бойцы и командиры 2-го особого назначения Новониколаевского батальона ЧОН преподнесли Смирнову адрес, в котором говорилось: «Дорогой Иван Никитич! Память о Вас, о Ваших заслугах по созданию коммунистических частей в Сибири и тем самым укреплению боевой мощи РКП в наших сердцах вели ка. Не откажите быть всегда с нами в рядах 2 ОН Новониколаевского батальона почетным коммунаром». Смирнов ответил короткой телеграммой: «Спасибо товарищам за память и честь, постараюсь оправдать Ваше доверие». ПРИ ЛЕНИНЕ И ПОСЛЕ НЕГО В начале сентября 1921 г. Иван Никитич расстался с Сибирью. Он уже неоднократ но просил ЦК партии перевести его в Москву, поскольку устал и износился от того напряженного ритма, в котором при ходилось жить и трудиться большинству провинциальных партийных и советских руководящих работников. К тому же Смирнов остро ощущал дефицит интел лектуального общения, а это угрожало отставанием в теоретическом развитии и ошибками на практике. Однако как раз в это время крайне тяжелая обстановка возникла в Петро градской партийной организации. В ее руководстве образовалось две группировки (Г. Е. Зиновьев, Г. Е. Евдокимов, М. М. Лашевич, А. С. Куклин — с одной стороны, Н. П. Комаров, И. М. Москвин, С. С. Лобов, Н. А. Угланов — с другой), остро конфликтовавшие. Дело дошло до того, что было вынуждено вмешаться Политбюро ЦК РКП (б), создав для рас смотрения вопроса специальную комиссию в составе В. И. Ленина, И. В. Сталина и В. М. Молотова. 22 сентября 1921 г. ко миссия Политбюро с участием представи телей конфликтующих сторон обсудила ситуацию, создавшуюся в Петроградской партийной организации, и для нормализа ции обстановки признала необходимым откомандировать в Петроград Смирнова. Его рекомендовалось ввести в состав губ- кома и Северо-Западного областного бюро ЦК РКП (б), а также назначить замести телем председателя губисполкома. Неделю спустя XV Петроградская гу бернская партконференция избрала Смир нова в губком, в составе которого он стал членом бюро и одним из трех сек ретарей. 17 октября 1921 г. его назначили также секретарем Северо-Западного об ластного бюро ЦК — руководящего цент ра партийных организаций семи губерний: Петроградской, Мурманской, Новгород ской, Олонецкой, Псковской, Череповец кой и Карельской коммуны. Рабочим мес том Ивана Никитича стал Смольный. Незадолго до приезда Смирнова в Пет роград там состоялось собрание партийно го актива. Речь шла об отказе от чрезвы чайных форм и методов партийной работы, сложившихся в годы гражданской войны, от мобилизационно-приказных подходов к беспартийной трудящейся массе, о необ ходимости расширения внутрипартийной демократии. Иван Никитич не только разделял такое понимание очередных партийных задач, но и был самым последовательным их про водником в жизнь. Руководящие указания, которые он от имени областного бюро ЦК РКП (б) направлял губкомам партии, как правило, представляли собою товарище ские рекомендации, призывы, обращения. Принципиальные соображения и уважи тельная интонация — вот что их неиз менно отличало. Вполне закономерно, что Смирнов быст ро завоевал симпатии петроградских ком мунистов. В декабре 1921 г. они делеги ровали его на XI Всероссийскую партий ную конференцию, в марте следующего года — на XI съезд РКП (б). На обоих партийных форумах Иван Никитич изби рался в президиум, вновь стал членом ЦК партии. Все это говорило о том, что по литическая ошибка, допущенная Смирно вым во время «профсоюзной» дискуссии, была исправлена, доверие и авторитет в партии полностью восстановлены. Об этом же свидетельствовало отноше ние к Смирнову со стороны В. И. Ленина. В начале 1922 г. в связи с усиленными продовольственными заготовками, вызван ными страшным голодом в Поволжье, в Сибири создалась исключительно напря женная политическая обстановка. По оценке В. И. Ленина, возникла чрезвычай но великая и грозная опасность, что мест ное руководство не сумеет поладить с си бирским крестьянством. К тому же С. Е. Чуцкаев, сменивший Смирнова на посту председателя Сибревкома, был сугубо гражданским человеком, совершенно не знакомым с военным делом. Как считал Владимир Ильич, малейшее обострение ситуации могло обернуться для Советской власти катастрофой. Ознакомившись с сообщениями только что вернувшегося из Сибири Дзержинско го, Ленин 9 марта 1922 г. продиктовал по телефону Л. А. Фотиевой записку для Л. Б. Каменева и И. В. Сталина. «Думаю, — говорилось в ней,— что надо обсудить вопрос о посылке в Сибирь не позже чем в начале лета Ив. Н. Смирнова. Он будет, конечно, чрезвычайно сильно сопротив ляться, но если не найдется иной канди дат, знающий и Сибирь и военное дело, способный наверняка не растеряться при трудном положении, то я думаю, что по слать Смирнова будет абсолютно неиз бежно». С запиской В. И. Ленина ознакомятся члены Политбюро Л. Б. Каменев, И. В. Сталин, Л. Д. Троцкий, секретарь ЦК В. М. Молотов, член ЦК Ф. Э. Дзержин ский. И лишь один из них — Сталин вы разит свое несогласие с предложением В. И. Ленина. И, видимо, не случайно. К тому времени Смирнов И Сталин уже не плохо представляли друг друга. По ха рактеру они были антиподами: первый — 5 Сибирские огни № 2

Сибирские Огни № 002 - 1990