Сибирские Огни № 002 - 1990

организатором, разгрома Колчака называли Ивана Никитича, хотя он сам считал та­ ковым М. Н. Тухачевского. Принимая во внимание заслуги Смир­ нова в борьбе с колчаковщиной, 14 марта 1920 г. Реввоенсовет 5-й армии обратился в Реввоенсовет республики с хода­ тайством о его награждении орденом. В представлении отмечалось, что Смирнов, придя в 5-ю армию в самый тяжелый мо­ мент, напряженно работал ей на пользу и «своим огромным неизменным благотвор­ ным личным влиянием значительно спо­ собствовал высокому настроению духа войск». Приказом Реввоенсовета республи­ ки от 3 апреля Смирнов был награжден орденом Красного Знамени. С осени 1919 г. основное внимание Иван Никитич переключил на работу в Сибрев- коме. Для того, чтобы рассказать о его деятельности на посту председателя Сиб- ревкома, потребуется не одна статья. Но дать представление о той роли, которую Смирнов играл в жизни Сибири, можно при помощи такого факта: если Сибревком в народе именовали сибирским Совнарко­ мом, то Ивана Никитича называли сибир­ ским Лениным. Хочу специально подчеркнуть, что срав­ нение с Лениным не вытекало автомати­ чески из того, что Смирнов занимал пост председателя сибирского Совнаркома. На­ помню, что ни С. Е. Чуцкаев, ни М. М. Лашевич, руководившие Сибревкомом позже, такой высокой чести не удостои­ лись, хотя оба были профессиональными революционерами, крупными партийными и советскими работниками. Дело в дру­ гом: в масштабе личности Смирнова, его исключительном интеллекте, высочайших профессиональных и человеческих качест­ вах, делавших его своеобразным центром притяжения и лидером, вождем. ЧЕЛОВЕК И ПОЛИТИК Мне довелось прочитать тысячи доку­ ментов, имеющих отношение к Смирнову. Постепенно, по мере знакомства с ними, складывалось представление об Иване Ни­ китиче как о человеке' и политическом деятеле. «Идеалист», «святой человек» — так от­ зывались о Смирнове жители Нарымского края, знавшие его по ссылке. А одно из писем помощника лесничего Нарымского края начинается словами: «Гуманнейшему представителю рабоче-крестьянской вла­ сти». «С Вами мне работать легко и свобод­ но. Я ощущаю большой приток силы и твердую уверенность в себе — совершен­ но независимо от того дела, которое мне дано,— ибо по опыту нашей совместной работы знаю, что Вы охватываете несрав­ ненно шире всегда обстановку, оценивае­ те вещи гораздо правильнее, проникаете в них глубже, чем кто бы то ни было из нас. Рядом с Вами я всегда избегал и сторонился интриганства и пр. Для меня было важно одно — оправдать на деле Ваше ко мне хорошее отношение». Это строки из письма старого большевика, чле­ на Реввоенсовета 5-й армии К. И. Грюн- штейна. «Человек долга», «образец мужества и твердости, без той жесткости, которая им часто сопутствует», «наиболее полный и законченный тип революционера». «В Смирнове нет и тени педантизма. Это са­ мый общительный, жизнерадостный и остроумный из людей. Его авторитету подчиняются тем легче, что это наименее видный и повелительный, хотя и непрере­ каемый авторитет». Так в автобиографи­ ческой книге «Моя жизнь», опубликован­ ной в 1930 г. в Берлине, охарактеризовал Смирнова Л. Д. Троцкий. Но все это мнения товарищей по пар­ тии, коллег по работе или благожелательно настроенных политически нейтральных лю- дей. Мне же очень хотелось знать, как оценивали человеческие качества Смирно­ ва его идейные или политические против­ ники. И вот в 1988 г. после нескольких лет безуспешных поисков, наконец, удача. Занимаясь в государственном архиве Но­ восибирской области рассекречиванием фонда Сибревкома, в одном из дел я на­ толкнулся на личное письмо, написанное Смирнову в мае 1921 г. омским епископом Андреем, человеком, как минимум, совер­ шенно иной социальной среды. А в нем такое важное свидетельство: «Я дважды слышал от лиц, которых я люблю, что Вы человек искренний, добрый, а главное, что Вы любите русский народ». Смирнову было глубоко присуще чувст­ во товарищества, уважения и неподдель­ ного внимания к соратникам по револю­ ционной борьбе. По свидетельству жены умершего в декабре 1919 г. от тифа на­ чальника штаба 5-й армии Я. К. Ивасио- ва, Иван Никитич и его жена, Роза Ми­ хайловна, проявляли о заболевшем Якове Климентьевиче самую сердечную заботу. В декабре 1920 г. органы ВЧК по об­ винению в контрреволюции арестовали бывшего партизанского командарма Е. М. Мамонтова. Иван Никитич принял в его судьбе самое близкое участие, помог разобраться в сложном вопросе и добился освобождения Мамонтова. Весной 1921 г. Марк Горбунов узнал, что бедствует К. Г. Попова, у которой в 1897 г. несколько недель жил в Красно­ ярске В. И. Ленин. Он сообщил об этом Смирнову. По свидетельству Горбунова, «председатель Сибревкома обратил на это самое горячее внимание и немедленно протелеграфировал в Красноярск о пре­ доставлении Клавдии Гавриловне пайка ответственного работника». Некрологом отозвался Иван Никитич на смерть председателя Томской губчека А. В. Шишкова, погибшего в июле 1920 г. во время колыванского мятежа. Теплые строки написаны Смирновым о многих других товарищах, павших в борь­ бе за социалистическую революцию. «Он был одним из тех немногих революционе­ ров, которые счастливо соединяют в себе знания, беспредельную преданность пар­ тии, переходящую в партийный фанатизм, и постоянную революционную активность, — тип подлинного большевика». Это — о члене ВЦИК и Сиббюро ЦК РКП (б) А. А. Масленникове, погибшем весной 1919 г. в колчаковском застенке. А вот посмертное слово о бывшем пред­ седателе Центросибири Н. Н. Яковлеве,