Сибирские Огни № 001 - 1990

— Ты не обижайся, Павлик...— после долгого тягостного молча­ ния вымолвил Костя,— но тебя подвела твоя самоуверенность... Ты как-то с лета — раз!— и поехал сдавать. С наскоку хотел... Павлик потупившись молчал, только крякал от досады, однако потом, когда сидели за бутылкой вина, признал: — Знаешь, братуха, насчет самоуверенности ты верно сказал... Именно самоуверенность! Именно шапкозакидательство!.. Это ты точно сказал... Костя слушал его и думал, что как раз из Павлика-то получился бы судья или там прокурор. Ведь брат прошел такую жизненную школу, получил такую закалку! Рабочую, шахтерскую закалку. Столько воевал с разной шелупонью, будучи народным контроле­ ром... — Но, знаешь что, я этого не оставлю!..— вдруг твердо сказал Павлик.— Год как следует поготовлюсь, и тогда...— он пристукнул по столу своим тяжелым кулаком. На вокзале, уже возле поезда, Костя передавал приветы Вален­ тине, подарки племянницам, обнимал брата, перед тем как тот под­ нимется в вагон... (И мог ли Костя предположить в ту минуту, глядя на крепкого, полного сил брата, что живым и здоровым видит его в последний раз?.. Мог ли предвидеть, что спустя всего несколько ме­ сяцев обрушится шахтная крепь и бревно ударит Павлика в спину. При этом ржавый гвоздь, торчавший в бревне,— вот ведь роковая случайность! — вонзится в позвоночник... И Павлик еще некоторое время будет жить, но будет не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, ни языком...) ГЛАВА 16 По возвращении из колхоза Майя к Косте не пришла. В первый же день, как только вышла на работу, она лишь поздоровалась с ним, кивнула ему точно так же, как кивнула Зарубину, Прошке- одесситу, Лехе Перевалову... «Вот тебе и ответ на твой ультиматум...»— все с той же осенней ясностью в мыслях говорил себе Костя, краем глаза наблюдая за Майей от своего кульмана. Теперь и этот ультиматум казался ему такой же глупостью, каких он немало натворил, будучи «зачумлен­ ным». «Почему ты решил, что для нее единственный выход в ее поло­ жении — это сейчас же, немедля, выйти за тебя замуж?.. Опять ты, черт побери, о себе только думаешь. А ты представь ее состояние... Пережить такое крушение... Да у нее сейчас в душе наверняка сплошное пепелище... А ты с ультиматумом, как с ножом к горлу — или выходи за меня, или между нами все кончено...» А тут еще вызвали по телефону в цех... «Одно к одному...» — думал Костя, с мрачным видом натягивая плащ. Конструкторы не любили бывать в цехах и шли туда только в том случае, когда в чертеже, ими вычерченном, обнаруживалась ошибка. И всякий раз возвращались в отдел расстроенные, подавлен­ ные — чего ж хорошего, когда тебя, точно котенка, тычут носом в твои недоделки?.. Бот и Костя перешагнул порог сварочного цеха, как на эшафот поднялся... «И тут напортачил...» Сварщик, здоровенный детина в грубой брезентовой куртке, в таких же, местами прожженных, штанах, вооружившись черным щитком и вилкой-держателем, как раз варил знакомую Косте четы­ рехугольную раму. Прервав слепящее трескучее пламя под электро­ дом, он сердито-уничтож’йЙ^ё^'как показадЪс^!Косте, сказал: