Сибирские Огни № 001 - 1990

И потому в ответ на ее вопрос он пробормотал, что у них с Ни­ ной всего-то и было что дружеские встречи да беседы на отвлеченные темы... Ну да один-два дружеских, так сказать, поцелуя при про­ щании... Так и не дождавшись вразумительного ответа, Майя заговорила об Алике, о своем «принце». — От него давно не было писем...— призналась она, и голос ее страдальчески дрогнул. Но тут же она овладела собой: — И все рав­ но я люблю только его. И не хочу больше ничьей любви... Не в первый раз она говорит вот так, и каждый раз это непере­ носимо ; Костя даже ворохнулся, чтобы встать и уйти. — Сядь, пожалуйста,— удержала его Майя, и когда он насуп- ленно, обидчиво затих, она полуспросила, полусообщила: — Знаешь ли ты, что у меня от Алика будет ребенок?.. Смысл ее слов не сразу дошел до сознания, а когда дошел, Кос­ тя почувствовал, что проваливается, проваливается... — Не может быть...— после длительного молчания, одними гу­ бами, произнес он. — Хм... не может быть,— с горечью усмехнулась она.—- Ты ду­ маешь, что я еще... А я уже... и кое-кто из твоих знакомых знает об этом. Например, Мытищев... — П-при чем здесь он?.. — А при том,— все с той же горьковатой усмешкой сказала она,— что он меня домогался... В ту ночь, в походе... Я им немного увлеклась, конечно... Мне льстило, что такой красавец мужчина изо всех сил очаровывает меня. Мысленно я как бы говорила Алику — видишь, какие у моих ног... Но с Мытищевым у нас ничего не было: я постоянно помнила об Алике... В конце концов Мытищев начал злиться — что, мол, ты строишь из себя невинную девочку! Я-то, мол, чувствую, что ты женщина... Пришлось сказать ему об Алике, о том, что жду ребенка... — Не верю...— оборонялся он,— ты наговариваешь на себя. За­ чем? Ты же чистая, славная, ты... — Оставь меня! Уйди! — хрипло, со стоном, будто кто ее душит, перебила его Майя. Костя оцепенело, ошарашенно молчал. — А теперь я хочу быть одна,— устало сказала Майя.— Теперь ты видишь, какая я... Обманывала тебя... Строила, действительно, из себя... Теперь ты все знаешь и можешь уходить. «Будет ребенок...— мелькало в голове у Кости.— Да, да, она же ездила... А что же он?.. Бросил, стало быть?,, А Мытищев-то, Мы­ тищев! Домогался, говорит... Я тебе морду набью, Мытищев!..» Вслед за этой вспышкой злости в нем разлилась жалость к себе — обманывала меня, как дурачка!.. Но тут же появилось и презрение к «принцу» — растоптал, выходит, и бросил!.. Шевельнул­ ся и упрек к Майе — зачем же ты с Мытшцевым-то флирто­ вала?.. Но постепенно из этой мешанины мыслей, догадок и чувств выплыло главное: Майя — брошенная, она — страдает... И когда она поднялась со скамейки, чтобы уйти, он поймал ее за плечи и с силой привлек к себе. — А хоть бы и так! — с дрожью в голосе сказал он. — Хоть какая!.. Ты мне нужна. И пусть ребенок... Пусть было это... Что ж!.. Она судорожно всхлипнула, затряслась всем телом, припала к нему. А он успокаивал ее, говорил ободряющие слова, гладил во­ лосы, целовал мокрое лицо. Наконец оба были в состоянии сделать несколько шагов. — Да как же?.. — вновь приостановилась она. — Нет, так не может быть!.. Я не хочу портить тебе жизнь... Ну как это? Нет, нет! Пусть одна я буду мучиться... Он не взяй меня к себе, хотя