Сибирские Огни № 001 - 1990

Ходил зимой и на каток. Лишь только выдавался свободный вечер, доставал с антресолей свои старенькие коньки с ботинками, направлялся к заводскому стадиону, выбегал из раздевалки на дно огромной овальной чаши, на лед, освещенный прожекторами, и, круг за кругом, отмахивал в стремительном скольжении — до сладкой усталости во всем теле. По своему небольшому опыту зная, сколь трудно овладеть конь­ ками в совершенстве, Костя во все глаза глядел на знаменитых фигу­ ристов. Особенно любил смотреть по телевизору соревнования по спортивным танцам на льду. Заходил в красный уголок, поудобнее устраивался в кресле, и... вот она, его любимица, экс-чемпионка мира Ирина Моисеева!.. Слегка поддерживаемая партнером, она в упоении кружилась, скользила, порхала, притопывала ножками в белых бо­ тинках. И всё это на скорости, в полете, так, что из-под коньков лете­ ли ледяные брызги. Ну а тонкие руки Ирины трепетали, плели в воз­ духе кружево горячего испанского танца. Костя млел и таял, а когда огромная чаша ледового дворца взрывалась рукоплесканиями, он тоже громко хлопал в ладоши и тем самым будил, пугал вздремнув­ шую в кресле, свободную от смены, вахтершу тетю Лену. «Ах, Ирина, Ирина — что за грация! что за пластика! что за огонь!..» Немало времени отнимала возня с театральными билетами; уполномоченная по организации зрителей Роза опять собиралась стать матерью, и ездить на завод ей становилось все труднее. Вот и приходилось Косте, жалеючи Розу, отвозить деньги, вырученные за билеты, прямо к ней домой. Здесь, в тесной квартире, заполненной галдящей детворой, Роза принимала у него выручку и всучала новую пачку билетов: «Уж вы постарайтесь, Костик, чтоб никаких возвра­ тов, ладно?..» И вот теперь, шагая по иглистому хрусткому снегу на работу и перебирая в памяти уходящую в прошлое зиму, Костя думал — всё бы хорошо... Все бы ладилось, было так, как намечалось когда-то, если бы... Если бы еще к работе душа лежала... Да если б с Майей не дошло до ссоры... По этим двум причинам ему не хочется идти в за­ водскую проходную... И Костя замешкался у проходной, потоптался. Посмотрел, как студенты, высыпав из соседнего техникума, ворошат лопатами серый волглый снег в сквере, ломами скалывают слоисто-полосатые глыбы на тротуаре. А с другой стороны улицы какие-то лихие парни сбрасы­ вают снег с крыши девятиэтажного дома; снежные комья медленно падают в ущелье улицы, грохаются об асфальт, и эхо мечется между домами, как при пушечной пальбе... Тяжело вздохнув, Костя достал из кармана пропуск и влился в поток заводчан, который просачивался через турникеты проходной. А несколько минут спустя уже сидел в своем «купе» перед прико­ лотым на кульмане, начатым вчера чертежом. «Нужно выкинуть из головы всё постороннее!..— говорил он себе. — Все сомнения, всю неохоту — выкинуть! Взяться и работать... Мало ли что говорит Зарубин... Сам-то вон небось работает, чертит... Да и Мытищев... Как ни разочарован в современниках, в современно­ сти, но ведь тоже вон трудится... Надел сатиновые нарукавнички и аккуратно, исправно чертит...». Почесав всей пятерней в затылке, начинает чертить и Леха Пере­ валов; при этом столь свирепо двигает линейками, что рычаги рас­ хлябанного кульмана жалобно поскрипывают... Похмыкав, поухмылявшись — видимо, переварив и уложив в голове свежий анекдот,— принимается за работу Прошка-одессит. Гнутся над своими трескучими молочно-прозрачными кальками копировщицы, а во главе их — Лия Татаркина, которая успевает на­ брать из пузырька тушь в рейсфедер и одновременно пострелять гла­ зами вправо, влево; вёёЙбДмечай.1.1Д “-АС*» '■ *1"И! а ;.«■'* л‘