Сибирские Огни № 001 - 1990

В суету городов и в потоки машия Возвращаемся мы — просто некуда деться, И спускаемся вниз с покоренных вершин, Оставляя в горах свое сердце... Потом пустился в воспоминания о своих странствиях, потом снова пел: «Затопи-ка мне баньку, хозяюшка...», со слезой в голосе говорил о Высоцком, и в конце концов Костя ушел от него с заморо­ ченной головой, но без денег. Однако не столь расстроила Костю незадача с деньгами, сколько растревожил его Леха своими песнями, рассказами, озадачил своей философией... «Как это он сказал...— вспоминал Костя, шагая по коридору.— Природа, Костюха,— это единственное, где нет суеты, где нет мело­ чей, нет быта, а есть бытие. Закаты и восходы солнца, бег воды, вели­ чие гор, цветение трав, лунный свет — все это и есть бытие, все это — без дураков. Все же остальное — только нудный быт, только суе­ та сует...» «Заманчиво, конечно...— думал Костя, как бы примеривая Ле- хин образ жизни на себя, — и все же это та же самая отвлеченка...» — Да, у меня есть деньги, но я тебе их не дам,— сказал Зару­ бин, когда Костя, наученный горьким опытом, не стал заводить раз­ говор издалека, а сразу, с порога, заявил о цели своего визита.— Не дам потому, что собираюсь к женщине...— Артем прищурил левый глаз и со своей дремучей бородой стал похож на киношного разбой­ ника, который целится из-за болотной кочки.— К женщине иду, по­ нятно тебе?.. А идти к женщине с пустым кошельком, сам знаешь... «Я вот тоже...»— чуть было не сболтнул Костя. Однако вспомнив, что на работе Зарубин явно неспроста заглядывает в «купе» к Майе Черенцовой, прикусил язык. Подумал, что пытается раздобыть денег как раз у тех самых донжуанов, которые к Майе — как мухи на мед. Эта мысль смутила его, и он решил было повернуться и уйти, тем бо­ лее, что Зарубин был весь в сборах: чистил щеткой штаны, увлажнял и причесывал перед зеркалом волосы; на спинке стула висела отгла­ женная рубашка. — Ты мне скажи,— вдруг испытующе воззрился он на Костю,— ты почему всякий раз вызываешься в отвлеченку?.. Пришлось и ему сказать о смертной скуке и назвать себя дезер­ тиром... — Я подозревал нечто подобное...— усмехнулся Зарубин. Засу­ нув руки в карманы штанов, он прошелся по комнате, тяжело ступая по скрипучим половицам и шумно сопя.— Но ты сам откровенно признался, и я это ценю. И скажу тебе так. Не думай, что ты один такой. Я вот тоже... в гробу я видел эти чертежики, эту конторщину. Не работаю, а будто повинность отбываю... — Ну ты-то мог бы уж и ведущим стать,— возразил Костя.— А у ведущих, у начальников бюро работа творческая, не то что у нас грешных... — Чепухой они занимаются, — всхохотнул Зарубин, колыхнув брюшком, нависавшим над брючным ремнем.—Веемы, друг мой, и я, и ты, и наши творцы в кавычках,— весь наш отдел занимается ерундовиной... — То есть, как это?.. — Как это, как это! — передразнил Зарубин со злостью, вдруг сверкнувшей в его обычно сонных глазах.— Завод наш что делает?.. Изготовляет средства механизации и автоматизации литейных работ. Формовочные, разливочные и другие литейные машины, транспорте­ ры и прочее. А мы, конструктора, чем занимаемся?.. Модернизируем эти машины и механизмы. Но как модернизируем?.. Мы лишь косме­ тикой занимаемся. Кос-ме-ти-кой! — по слогам повторил он. — По