Сибирские Огни № 001 - 1990

и никто не строил их за наше время», — йот постоянный ответ тоддов археологам. Если вспомнить гари этом древность, кото­ рую себе приписывают тодды, то выйдет, что в этих могилах хоронили праотцов Адама и Евы. Обряды погребения у всех пяти племен совершенно различные между собою. Тодды сожигают своих покойников вместе с любимыми буйволами; муллу-ку- румбы хоронят их под водой; эруллары привязывают их к верхушке дерев и т. д. Если бы, придя в себя, заблудившиеся охотники встали и принялись бы осматри­ вать окрестность, которая расстилалась перед ними во все стороны на много де­ сятков миль, то они вероятно предупреди­ ли бы меня описанием одной из великолеп­ нейших панорам Индии, так как, не ведая еще тогда сами того, они находились на самой высокой, за исключением Тоддабет- ского пика, вершине этих гор. Трудно представить себе, а еще менее браться опи- хывать чувства, волновавшие в то время двух альбиояцев лицом к лицу с такою грандиозною картиной. Вероятнее всего, что ничего похожего на восторг художника или члена «Альпийского Клуба» не нашло себе места в их усталой груди. Они были голодны и полумертвы от истощения, а та­ кое физическое состояние всегда будет брать верх в подобные минуты над духов­ ным элементам бедного человечества. Если бы, — как то часто делают теперь, шесть­ десят лет позднее, их потомки, — если б они приехали к этому холму верхом или в рессорной коляске, окруженные десятками корзин с яствами для веселого пикника, то они, вероятно, пришли бы в такой же энту­ зиазм, как и все мы перед открывающимся с этого холма как бы новым миром. Но то был критический час, как для всего Мад­ расского президентства, как для них, так и для нас: погибни они тогда в горах, не бы­ ло бы теперь ежегодно спасаемых сотен жизней, как и не был бы написан нами этот правдивый рассказ. Так как эта местность тесно связана с последующими событиями, то я прошу поз­ воления очертить ее и вместе с тем выра­ зить, за отсутствием лучшего описания, свои собственные чувства,. Трудно тому, кто побывал хоть раз на «Холме Гробниц», за­ быть его в продолжение самой долгой жизни. А пишущая эти строки не раз со­ вершала Геркулесовский подвиг восхожде­ ния на холм по этому скользкому пути... Впрочем, спешу оговориться и вместе по­ каяться: подвиг был всегда совершаем мною в покойном кресле-паланкине, на го­ ловах у дюжины алчных кулиев, всегда готовых в Индии рисковать селезенкой из-за пригоршни меди. В Англо-Индви мы легко привыкаем ко всему, даже обра­ щаться в невменяемых убийц ближнего, злосчастного меньшего брата, пряяикооб- разного и высохшего кули. Но в отношении к «Холму Могил», по крайней мере, мы же­ лаем и требуем смягчающих обстоятельств, ввиду нашей тяжелой вины перед совестью. Всегда ожидающий на нем путника мир волшебства и чудес природы способен па­ рализовать всякую предосторожность не только касательно чужой, но даже и своей селезенки. Постарайтесь вообразить себе эту карти­ ну. Взойдите на этот холм, то есть почти на 9 000 футов выше уровня моря, кото­ рое, к слову, синеет тонкою ниткой, в соро­ ка милях оттуда, на горизонте Малабарских берегов, и взгляните: под ногами у вас, миль на двести кругом, расстилается про­ странство как на ладони! Куда ни взгля­ нешь: направо, налево ли, на юг или на се­ вер, перед глазами у вас волнуется без­ брежное море зеленых, алых и синих хол­ мов, остроконечных, зубчатых и закруглен­ ных вершин скал, самых фантастических и капризных форм: точно иссиня-зеленый, облитый сиянием тропического солнца, бур­ ливый океан во время циклона, покрытый мачтами утопающих и утонувших кораблей. Таким мы видим иногда океан-призрак во время она. Взгляните теперь на север. Хребет Ниль- гирийской цепи, поднимаясь на 3 500 футов выше нагорных плоскостей Майсура, пере­ брасывается гигантским мостом в 15 миль ширины и 49 в длину, как бы вырастая из пирамидообразного Иелламулая западных гхат, и стремится, сломя голову, отлогими уступами, с сияющими безднами по обеим сторонам, вплоть до утопающих в бархати­ стой сизой мгле округленных холмов Май­ сура. Там, наткнувшись на острые скалы Пайкара, чудовищный мост, кроме узень­ кой полоски, которая соединяет одну цепь с другою, вдруг обрывается перпендикуляр­ но вниз, разбивается на мелкие скалы, превращается в булыжник и начинает шу­ меть, бурлить потоком, бешено порываясь вперед, будто догоняя светлую реку, выр­ вавшуюся из мощных недр его горы. А теперь бросьте взгляд на южную сто­ рону «Холма Могил». Там, миль на сто в длину, во всю юго-западную область «Го­ лубых Гор», дремлют во всем величии своей недоступной, девственной красоты темные леса, непроходимые болота Куим- батура, замыкаемые красными, как кирпич, холмами Кхунда. Еще далее, левее на во­ сток, извиваясь каменным змеем, уходит вдаль средний хребет Гхат, между двумя рядами высоких, вулканических, почти от­ весных скал. Увенчанные, словно растре­ панными волосами на макушке, букетами изогнутого во все стороны веером ельника, эти вереницы отдельных зубчатых вершин представляют самое любопытное зрелище. Можно подумать, будто выбросившая их вулканическая сила имела в виду пригото­ вить каменную модель грядущего человека: до того эти утесы имеют человекообразную форму. Сквозь волнующийся, прозрачный как дымка туман они будто сами волнуют­ ся, двигаясь одна за другою, и, мнится, будто скачут и бегут они, эти старые, по­ крытые вековым мохом скалы. Перепуты­ ваясь, толкая, опережая и разбиваясь друг о Друга, спешат они, как мальчишки- школьники, скорее вырваться из узкого ущелья на простор и свободу... А кругом, высоко над ними, под самыми ногами сто­ ящего на «Холме Могил» туриста, рассти­ лается на первом плане картина совсем другого рода: тишь, да гладь, да Божья благодать... Поистине, весенняя идиллия Вергилия, обрамленная грозными картинами из «Ада» Данта. Изумрудные, испещренные цветами пригорки, рассыпанные как бородавки по светлому лику горной долины, с ее длин­ ною шелковою муравой и ароматическими