Сибирские Огни № 001 - 1990

парусом, и ты не на скале. Совсем другой образ! Коля в какой-то книге встретил слово «ветрила» в смысле «паруса» и сразу же позвонил: — Ветрило—<парус! Три надписи. Автографы Н. Самохина на книгах, подаренных им другим, могут быть поучительными (мнение комиссии по литнаследию). У меня лишь три. Первая. Владимир Маяковский. Том вось­ мой полного собрания сочинений, 1958: «За тех, кто в пути!» У нас нет домов, собственных, разумеется, но уже есть соб­ ственный Маяковский. Ну, и не надо (до­ мов) ! «Даже и в доме, который выгорел, иногда живут бездомные бродяги! Самохин, 1959 г.». Вторая. Николай Самохин. Время боль­ ших снегопадов. Рассказы и повести. Зап.- Сиб. кн. изд-во, Новосибирск, 1977: «Богу Новосибирской межзвездной флотилии, бо- гу-другу, Андрею Полунину от независимого шизофреника и правой руки В. Шекспира. 5.8.77. Н . Самохин.» Третья. Николай Самохин. Мешок кедро­ вых орехов. Повести и рассказы. Москва, «Современник», 1988: «Оле и Андрею Полу­ ниным — от автора — в день обмытия «Аз­ бучных истин». Н. Самохин 16.6.88 г.» II Из разговора с Н. Самохиным: 1 ) Он против полифонии в языке. Это убивает сотворчество воспринимающего, Линейно! 2 ) Я сказал тогда, что линейную строку поэта все-таки хотят использовать расши­ рительно. Зная один Колин секрет (точно по Э. Штриттматтеру: «Неважно, сколько тебе лет, важно в пути ли ты?»), я ходил на все доступные мне его публичные выступления. Еще в самом начале я заметил, что сколько бы и о чем бы мы с ним ни говорили, Н. Самохин опять скажет нечто — интерес­ ное и неизвестное мне. Иногда этого неиз­ вестного было более половины его выступ­ ления. Николай Самохин: — Не надо ныть! Когда «из пике выхо­ дишь», всегда перегрузка. А чего ты хотел? —■ Жизнь держится поступком, рас­ сказ — сюжетом 1 — Для того, чтобы писать, нужна, как минимум, бумага. — Слово лживое, неправедное есть кон­ центратор злых сил. Оно разрушает все на своем пути... — Старайся писать так, чтобы друзьям было не стыдно тебе говорить в лицо комп­ лименты. — Если фраза не складывается и есть вопрос о порядке слов, — делай, «чтоб пе­ лось вслух и на слух». Если ничего не по­ лучается, выкинь ее. «Кровожадный» Самохин: — Если фраза не дается — ее уничтожа­ ют! Какой был Н. Самохин для меня? Знакомый и незнакомый. Ясный и зага­ дочный в творчестве. И какая-то приятная атмосфера спокойной уверенности (надеж­ ности). Он любил такой переход: «...НО (!)...». Я ему на полном серьезе: — Я потерял чувство юмора. Пришел к тебе. — Как можно потерять, не имея? «Жесткий» Коля в разговоре: — Все любуются мадонной Рафаэлевой, но... Входит такая мадонна с младенцем в переполненный автобус и начинает вызы­ вать глухое раздражение пассажиров. Ведь им надо уступить место... Было и такое: — В океане трезвости расположен архи­ пелаг (не Гулаг) пьяных островов. На од­ ном из них Робинзон по пятницам с Пят­ ницей пьет вино. Образ... И снова где-то от Коли: — Нельзя быть добрым ста способами. Добро — одно. Зло можно причинить тыся­ чью разными способами, потому оно изощ­ реннее. Добро спокойно, зло не знает покоя. О добре и зле он много думал. На тему сказки «О рыбаке и рыбке»: — Не хочу быть на вольных хлебах, а хочу быть владыкою должности, чтоб си­ деть мне за большим столом и чтоб «Золо­ тая рыбка» была у меня на посылках. Но ты ведь знаешь: ничего не сказала рыбка, лишь хвостом по воде махнула и уплыла в синее море. Коля Самохин в 50 лет ушел со всех офи­ циальных постов. На сберкнижке— 190 рублей и чуть перспектива в будущем. Го­ ворю ему: «А мне чего жаловаться?... Толь­ ко с перспективой хуже». «За что же, не боясь греха, кукушка хва­ лит петуха? За то, что хвалит он кукушку!» (Вроде эпиграфа). —■ У меня ни доктор, ни профессор не прошли. — А для меня ты все равно и доктор, и профессор. — Ну, а ты для меня — великий писа­ тель Земли русской. (Разговор в «Ветерке», где был самовар.) — Дурак логичен. Он хочет «вычислить» сложные явления жизни. Коля очень «любил» дураков: — Дураки и дуры всегда правы. Рядом с моей квартирой клуб речников «Маяк». Выступает группа новосибирских писателей. После окончания зову ко мне. Коля: — Только не читай стихов при мне, По­ лунин! Все-таки Илье Фонякову я прочел его «Балладу о нервах». А так, отношение было высказано. Наши отношения всегда были в основном разговорными. Меня интересовал внут­ ренний мир Коли — главным образом и