Сибирские Огни № 001 - 1990

поминаниям С. Маркова, заявил на дис. путе последний, держа в руках книгу Ива­ на Ерошина: «...Пора расстреливать, това­ рищи... Я не могу Ерошина расстрелять, потому что нет санкции из Москвы. Но я добьюсь ее». В те жесткие и крутые годы, как мы се­ годня знаем, подобные желания нередко «претворялись в действительность». Ведь прошло еще немного времени — и были репрессированы В. Зазубрин, Павел Василь­ ев, погиб целый ряд других сибирских ли. тераторов, хотя они и покинули Новоси­ бирск. И справедливое «Постановление Ц К ВКП(б) «О выступлении части сибир­ ских литераторов и литературных органи­ заций против Максима Горького», опубли­ кованное в декабре 1929 года в «Правде», в результате чего была ликвидирована груп­ па «Настоящее», уже не застало в Новоси­ бирске многих «огнелюбов»: большинство из них уехало в другие края... Покинул Сибирь и Сергей Марков. Он вспоминал: «Я убежал, но как не убежишь, если даже покусились на авторитет Горького?.. Было расписано везде: «эмигрант Марков, внут­ ренний эмигрант Ерошин» и т. д. Сейчас абсолютно ясно, что это был заговор про­ тив советской культуры, против первых со­ ветских писателей, против большого куль­ турного начинания «Сибирских огней»... — Если говорить конкретно о Сергее Мар­ кове, то, не зная горькой и жесткой «под­ почвы» его глубоко оптимистичного и жиз­ нелюбивого творчества, не зная преград, встававших на его дороге, ¡невозможно по­ нять, чем рождены многие «хмурые» стро­ ки поэта, в которых звучат боль и обида... И еще одно соображение о судьбах «ог­ нелюбов». Отзвуки новосибирской битвы с троцкистско-рапповскими функционерами стали для молодых писателей едва ли не мощней самого грома, породившего эти отзвуки. «Настоященцев» постиг крах, но большинство вдохновителей и руководи­ телей этой группы вскоре оказалось в сто­ лице, причем они заняли весьма влиятель­ ные посты в тех органах, которые из «щита и меча» революции под началом Ягоды, а затем Ежова и Берии преврати­ лись в средство уничтожения невиновных людей авторитарной властью. Так что не случайно было то, что в 30-е годы волна нарушений законности и демократии накрыла собой и Сергея Маркова — к то­ му времени активного сотрудника «Наших достижений», уже широко известного про­ заика, поэта и очеркиста... Что было у Сергея Маркова после Ново­ сибирска? Было полвека жизни, многотруд­ ной, нередко горестной, трагедийной, но все же полнокровной и плодотворной, ис­ полненной творческих побед. Была работа под руководством Горького, множество журналистских поездок «а восток, где на хлопковых полях и в бывших пустынях тво­ рилась новь революции, где создавалась ин- дустрийная мощь страны. В начале трид­ цатых —- первые книги прозы и очерков «Арабские часы» и «Соленый колодец». По­ том — ссылка на Север, где под ледяным беломорским небом он провел ряд нелег­ ких лет — но и там не расстался с пером продолжал писать и стихи, и очерки, стал исследовать архивы древних русских горо­ дов, помогать возрождению старинных ре­ месел. Возвращение Горького из Италии — и Марков возвращается в Москву. А по­ том вновь — несправедливые обвинения и высылка... И непрекращающийся труд — над «Юконским вороном», над новыми сти­ хами, которые стали теперь хрестоматий­ ными. Война, солдатская шинель, окопы Подмосковья — и патриотические баллады в центральной печати. А после Победы — триумф «Юконского ворона», считавшегося затерянным в военное время. Наконец, вы­ ход первой книги стихов «Радуга-река»; поэту было уже 40 лет. И эта книга сразу же попадает «под колесо» опалы, вызван­ ной печально известным докладом Ждано­ ва и его последствиями. Какие только чер­ ные ярлыки не навешивали тогда ретивые охранители культа на Сергея Маркова: его называли и реакционером, и «искателем мертвой воды». До конца 50-х годов не вы­ ходили книги его стихов... В зрелости своей, в самые тяжкие годы, и потом, когда пришла пора относительного признания и спокойствия, автор «Радуги- реки» не раз возвращался в «страну Си­ бирь», туда, где, по его признанию, он про­ жил лучшие годы своей юности. Возвра­ щался и памятью, и наяву, в нечастых, но содержательных поездках. Не будет пре­ увеличением сказать, что память о Сибири стала для С. Маркова одним из крепких «земных корней», не дававших ему упасть в тяжких испытаниях; недаром же одно из стихотворений о забайкальской земле, соз­ данное в переломном 1956 году, так и зо­ вется — «Земные корни»; в нем говорит­ ся о единоборстве человека с черной сти­ хией зла и несправедливости: ...Долгой разлукой ее испытуя Под шорох орлиных крыл, В свинцовую гору близ Акатуя Я душу свою зарыл. Пришла и туда.... И к земле припала — Одна в пустынном краю, Рылась руками в щебне отвала, Искала любовь мою. Но не Хватило яростной силы Клад достать из земли; Земные корни и рудные жилы Душу мою оплели. Это так: земные корни и рудные жилы Сибири стали неотъемлемой частью духов­ ной жизни Сергея Маркова. Станислав Александрович Золотцев родился в 1947 году в Псковской обл. Окончил филологический факультет Ленинградского университета и аспирантуру Московского университета. Поэт, критик. Автор семи поэтиче­ ских сборников и книги критических статей «Нет в поэзии провинций ». Член Союза писателей СССР. Живет в Москве.