Сибирские Огни № 001 - 1990

тейшую, не замутненную нашествиями речь земляков — и она тоже стала «воздухом» его творчества, обогащенная многозвучи- ем и многоцветьем фольклора и мелоса различных народностей Азии. Величавая и суровая мощь природы, слитая с вольной и прочной натурой северян, костромских крестьян, с духовной атмосферой народной интеллигенции, продолжавшей лучшие, «чеховские» традиции русского просвети­ тельства — таков был мир, окружавший Сергея Маркова в детстве. Его отец был землемером, и перед первой мировой вой­ ной семья Марковых оказалась уже в Во­ логодской губернии, где будущий поэт стал гимназистом. А затем, уже в мятеж, ном семнадцатом, отца назначают на служ­ бу в Верхнеуральск, но вскоре поднявший­ ся вихрь гражданской войны вновь срыва­ ет его вместе с семьей с еще не обжитого места, и Сергей Марков вместе с родите­ лями оказывается в дальнем казахском го. роде Акмолинске, в краях, столь не похо­ жих на его родные северорусские места. И восходит над его судьбой «звезда ски­ тальчества», как назвал он свою планиду в стихах, тревожная звезда, которая будет светить костромскому уроженцу до кон­ ца его дней. Начинается суровая взрослая полоса жизни, полная горчайших ранних потерь и ударов судьбы, полная голово­ кружительных приключений и опасностей. В Акмолинске от тифа умирает отец бу­ дущего писателя. На руках матери оста­ лось шесть детей, а вскоре и она умерла от холеры. Тринадцатилетний подросток Сергей Марков стал кормильцем большой семьи. Сначала его берут за каллиграфи­ ческий почерк писарем в уездный прод- комитет, а затем он поступает на службу в прокуратуру. Начинаются его поездки по аулам и казачьим станицам: он принимает сданный хлеб, сопровождает — уже с вин­ товкой — хлебные обозы и отары, отстре­ ливается от басмачей и контрабандистов, однажды даже попадает в плен и чудом спасается... А в пятнадцать лет Марков — уже репортер акмолинской газеты «Крас­ ный вестник». Она «охватывала» огромную территорию, от Семиречья до Балхаша, от озера Бурабай (ныне Боровое) до кара­ гандинских шахт и до тех мест, где сегод­ ня уходят в космос байконурские ракеты. И в любом из этих мест побывал начи­ нающий журналист, который к тому вре­ мени уже стал писать и стихи. И каждая его поездка или поход (транспорт-то — верблюд, конь, арба да свои ноги) рожда­ ли целый «букет» произведений не только газетного плана: тут были и рассказы, пе­ реходившие в стихи, и стихотворные очер­ ки, и собственно стихи. Творческая энергия юного репортера кажется поразительной: с 1921 по 1925 год им опубликовано в га. зетах Акмолинска, Петропавловска-Казах- ского и Омска около полусотни очерков, статей и заметок, два десятка рассказов и около сорока стихотворений. Рано тогда зрели и мужали люди... В 18-19 лет С. Марков уже находился в состоянии активного творческого и граж­ данского роста и становления. Моло­ дого газетчика и поэта замечают в дру­ гих городах восточного региона страны, 1 ?де тогда были сосредоточены крупные ли­ тературные силы. В Петропавловске выхо­ дит коллективный сборник русских поэтов Казахстана и Восточной Сибири «Звено» — там дебютные вещи Маркова соседство­ вали со стихами юного Л . Мартынова. В 1924 году поэт впервые попадает в «бело­ каменную» — и там ему удается напеча­ тать в журнале «Красная новь» стихотво­ рение «Горячий ветер», которое открыва­ ет сегодня едва ли не все вышедшие сбор, ники автора «Земного круга»... ...С чуть розоватой горькой пылью Смешался огненный песок. Я жар солончаковый вылью В клокочущие русла строк. В 1925 году он переезжает в Петропав- ловск-Казахский и работает там в газе, те «Мир труда», часто бывает в Омске, где его «приветил» маститый и известный в ту пору Георгий Вяткин (бывший тогда, как и Антон Сорокин, кумиром творческой мо­ лодежи восточного края). Юный газетчик и стихотворец стал ощущать себя п о э т о м , начал верить в себя, в свое дарование: вот главное, с чем он встретил свое двадцати­ летие. А в 1926 году его приглашают рабо­ тать в газету «Советская Сибирь» — на­ чинается краткий, но предельно интенсив­ ный период его жизни и творчества в Но­ восибирске. Эти два года действительно «поставили голос» Сергею Маркову — и как поэту, и как художнику-гражданину в целом. Они были счастливыми, хотя и за­ кончились трагически... Чтобы понять сущ­ ность этих определений надо хотя бы не­ надолго заглянуть в страницы мемуаров. Вспоминает литературовед Виктор Ут­ ков, живший тогда в Новосибирске: «Он (С. Марков — С. 3.) появляется в стенах редакции молодого журнала «Сибирские огни», юный, с выгоревшими бровями, ко­ торые кажутся светлыми на его обветрен­ ном, обожженном солнцем лице, с копной русых волос и сразу же входит в круг но­ восибирских литераторов как равный. Его имя то и дело появляется на страницах журналов и газет. Он печатает стихи, очер­ ки, рассказы. Ему немногим более двадца­ ти, а он уже шагает в ногу с испытанными журналистами и писателями...» «Огнелюбы» — так называли себя мо­ лодые литераторы, группировавшиеся вок­ руг «Сибирских огней». Сергей Марков — один из них. Прочитаем несколько абза­ цев из его собственных воспоминаний о жизни и работе в Новосибирске: «...Мне действительно посчастливилось. Редакция поручила давать информацию об освоении Сибири, о работе путешествен­ ников, геологов, гидрографов, историков и краеведов, что открывало для меня двери многих учреждений... На каждом шагу я знакомился с людьми интересными, по- своему замечательными. В Сибводпути слу­ жил тогда брат писателя В. Шишкова, ин­ женер водных сообщений, прекрасный знаток сибирских рек. Душой общества по изучению Сибири был писатель Максими­ лиан Кравков, страстный исследователь, ему принадлежит открытие графита в Ени­ сейской впадине. «Фантастика, да и только!» — восклицал я про себя. Но полет над городом со зна­ менитым летчиком Николаем Иеске — это была реальность. Подо мной пролетел пря­ мой, как стрела, Красный проспект с зеле­ ным рубцом бульваров посредине. Будто