Сибирские огни, 1989, № 12

а нужно ли все это выносить на собрание? Нет, подумал Терсков, т ак не годится. Людям нужна правда. А что, интересно, посоветует ему Близ- нюк? В конце коридора в крохотной комнатенке с табличкой «Рабочком» на двери, кроме председателя, сидела еще и бухгалтерша, столы стояли друг против друга впритык, в углу — два сейфа, взгроможденные один на другой, рядом простенький шкаф с застекленными створками, вдоль стены — несколько дешевеньких стульев. За то у директора совхоза кабинет просторный, в полкоридора, хоть в догонялки играй, да и п ар т ­ ком не обижен. Заходя всякий раз в рабочком, Терсков посмеивался: Хлынов, мол, родной профсоюз любит раз в году, когда ему нужна пу­ тевка на курорт... Близнюк собирал со стола бумаги и ворчал: Вот тебе и Лыков... Ах, Лыков, Лыков! Ему Хлынов мяса в ме­ шок наклал , рот заткнул, теперь они — лучшие друзья. Тоже хороша птица. Ворон ворону глаз не выклюнет. Не нравится мне все это. Занимаю должность д а партвзносы плачу. И не я один такой. Что-то стало с нами за последние десятилетия... Все чего-то боимся! — О чем ты, Петр Андреич? — Д а все о том же, про твое мясо. Хлынов его в землю з ак апы в а ­ ет, за кладбищем, а мы боимся друг другу в глаза глянуть. Терскову стало вдруг душно, обида и злость сдавили сердце. Он вы ­ бежал на улицу, в дождь, в темень, сел на мот;оцикл и помчался, не р а з ­ бирая дороги. То, что он увидел, потрясло его. Освещенная светом автомобиль­ ных фар траншея, похожая на огромную могилу, заполнена коровьими тушами, и бульдозер засыпает ее землей. На миг представилось: толь­ ко-только закончился расстрел, и вот последний акт чудовищного пре­ ступления — закапывают окровавленные тела... Подле машины с з а ­ жженными фарами спокойно курил сигарету главный распорядитель — Хлынов. Терсков подскочил к нему, рванул на себя, пытаясь поймать его прячущийся взгляд, и, чуть не плача, закричал: — Что же ты наделал, Хлынов? Лучше б роздал людям, все поль­ за, а так... Эх, ты, Хлынов, Хлынов... Дожили! Ни себе, ни людям! Хлынов бросил сигарету и прохрипел, будто ему перехватило горло: — Д а пошел ты к... Чего тебе надо здесь? — И кивнул на черную тень в «уазике».— Вон сидит человек, он подписал акт на уничтожение... Дожд ь перестал, и как бы специально для этих людей, делающих самую гнусную на зе.мле ночную работу, вышла из-за тучи луна. Глухо рычал бульдозер, уминая засыпанную землей траншею. На кладбище с черными, промытыми дождем крестами шумно отряхивались березы, журчали ручьи. Но вот стали разворачиваться три самосвала, Хлынов молча сел в свой «уазик», д аже не взглянув на Терскова, и вся эта «похоронная» процессия двинулась к деревне, манящей редкими д а ­ лекими огоньками. Владимир Яковлевич Шанин родился в 1937 году в с. Бирюлюсы Крас­ ноярского края. Окончил факультет журналистики Иркутского университе­ та. Работал в колхозе, в леспромхозе, на заводе, в районных газетах. Автор книг «Памятник для материи, «Бел-горюч камень^:. «От зари до зари». «Куплю дом в деревне». Член Союза писателей. Живет в Красноярске. Ц ..-1 ... !0ГГ.>.1 г ,>.(>..,.“ 1 . ,м (.. .'■..>МГ>Ь| N - 1 '; .. )ьЫ »О П ■ .1 ;Ь- 1