Сибирские огни, 1989, № 12

Практика выселения неугодных людей из родных мест продолжалась. В 1933 году Сиблаг ОГПУ расселял новый контингент; в Западно-Сибирский край ссылалось 248 тысяч человек'. Десять тысяч четыреста че­ ловек поступило в Тутало-Чулымский край в первую очередь и 1600 человек — во вто­ рую. Так, в 1933 году возник поселок и кол­ хоз «Красная Четь». Тогда ж е появились поселки Тимофеевка, Володарка и другие в западной части нынешнего Тегульдетско- го района, в то время относившиеся к Зы ­ рянскому району. Ссыльные продолжали убегать из Тута- ло-Чулымского края и в 1936 году, хотя шло восстановление спецпереселенцев в из­ бирательных правах. «Люди из кулаков все же воспитывают­ ся»,— говорил комендант Кий. Он планиро­ вал за период посевной и уборочной до­ биться «воспитания» не менее 60 — 65 про­ центов спецпереселенцев^. Наверное, работ­ ники комендатуры верили, что ссылкой вос­ питывают людей. Мало кто понимал, что допущена огромная социальная несправед­ ливость. Восстановление в избирательных правах еще не означало, что дано право на возвращение в родные места. За 1932 год в артелях комендатуры пало 360 лошадей и 100 голов крупного рогатого скота. П а­ деж вновь объяснили «вредительской поли­ тикой кулачества, которое все еще прояв­ ляет свою борьбу»®. Прорехи в организации дела по-прежнему списывались на классо­ вую борьбу. Не все спецпереселенцы отличались сми- рением и покорностью. В марте 1931 года Тегульдетская ячейка ВКП (б) собралась на внеочередное заседание. Слушали инфор­ мацию о том, что в пределах Кето-Чулым- ского района действует бандитская группа''. По сути, это была вспышка возмущения, вызванная тяжелейшими условиями су­ ществования. Комендатура не допустила развития событий. Еще один факт. В июне 1930 года бан­ да в 6 человек из Бернлюсского района вор­ валась в Кожаново и арестовала комендан­ та Рябинина. Рябинин сумел убежать, а банда была почти вся перебита отрядом во главе с начальником Берилюсского отде­ ления милиции А. Пульциным. Ссыльные из Сосновки, Пуштаковской Гари, Любина не поддержали банду, хотя поп Уткин из Поваренкина, возглавлявший банду, очень на это надеялся. Не верили спецпереселен­ цы, что так можно добиться избавления от бед. Появление банды между тем про­ извело переполох, очень напугало руково­ дителей комендатуры и района. Можно сказать, что ссылка начала трид­ цатых годов была воспринята народом как общая беда и оставила в душах тяжелую горькую память на всю жизнь. И не толь­ ко у взрослых, но и у детей, внуков. IX Описывая прошлое, ловлю себя на мысли, что очень мало знал о спецпереселснцах, хотя учился вместе с их детьми, родился ' ГАНО ,— Ф. 1072,— Оп. 1.— Д . 397,— Л. 113. 2 ПАКО ,— Ф. 115.— Оп. 1,— Д . 22.— Л . 1—4. “ ПАК О ,— Ф. 115,— Оп. 1.— Д . 8.— Л, 17— 19. < ПАК О ,— Ф. 30,— Оп. 1.— Д. 112.— Л. 14. и рос в Тутало-Чулымском крае. В печати об этом периоде говорилось односторонне, слово «кулак» употреблялось как ругатель «ое. А спецпереселенцы молчали, ибо не на деялись на сочувствие. Дети же предпочи тали не афишировать, что они «кулацкие» Д о XX съезда дети еще отвечали за от цов. Могли не дать возможности учиться в учебном заведении, не пустить в большой город. Я закончил в 1950 году Томский ле­ сотехнический техникум. 15 лучших учени­ ков распределили в Ленинград. Дали нап­ равления. И вдруг кто-то очень бдительный спохватился, что среди нас много «кулац­ ких сынков». Отобрали направления, на всю жизнь оставили в душах горькую от­ раву несправедливости. Д аж е сейчас старые люди не сразу всту­ пают в разговор о пережитом, прежний страх сковывает души. Многое сохранила память ветерана Вели­ кой Отечественной войны Ивана Григорь­ евича Ачкасова. В их семье было 22 чело­ века: отец, мать, братья с семьями и 7 сес­ тер. Старший брат Федор служил во флоте, в 1916 году вернулся. Вступил в партию большевиков, участвовал в восстании, чу­ дом не был расстрелян колчаковцами. В 1927 году братья Федор и Алексей отде­ лились, стали жить самостоятельно, а Иван и Василий остались с родителями. В 1930 году две из трех семей были признаны кулацкими, назначены к выселению в Тута­ ло-Чулымский край. Жили тогда в селе Чумай Мариинского района. В феврале комендант Савицкий собрал в Мариинске мужиков, умеющих плотничать, и отправил в Тегульдет. Среди них оказались братья Федор и Василий Ачкасовы. Их увезли в Сосновку строить бараки, а позже пере­ вели в Кожаново. В середине марта при­ везли семьи. В Мариинске всех местных присоединили к эшелону, пришедшему из Бийска. Образовался обоз около 130 под­ вод. Ивану Ачкасову только что исполни­ лось 18 лет. Все для него было необычным и врезалось в память. Сколько горя и слез увидел он! Вещи бийских семей не умещались на од­ ном возу. Люди клали, перекладывали, хо­ тели взять больше, взять нужное. Лошади были худые и слабые. Конвоиры велели сложить вещи на пакгаузном дворе. — Весной на барже привезут. Склады, вайте узлами! — приказали они. Трое су­ ток добирались до Тегульдета. Ехали срав­ нительно быстро. Первая ночевка — в Р у ­ бине, вторая — в Тонгуле. Третья ночевка была в лесу. Очищали землю от снега, жгли костры. Днем уже чувствовались запахи весны, обочины дороги подтаивали, а но- чами хозяйничал мороз. В Тегульдете чумайцы Ачкасовы, Рева, Крамаренко, Матренины упросили комен­ данта Савицкого отправить их в Кожано­ во, где работали братья Ачкасовы. Жили в пятистенке у старожила Николая Андри­ ановича Попова. У хозяев было четверо детей, у Федора Ачкасова семья из 7 че­ ловек, у Василия — четверо, у Ивана — пя­ теро, да еще Ковины — 5 человек, да П ар­ феновы четверо. 31 человек в небольшом пятистенке. Так и жили до тепла. Кто пос­ ледним приходил к ночи в дом, закрывал дверь и ложился у порога. Так во всех до­ мах.