Сибирские огни, 1989, № 11

— Ну как вы жестоки, Николай Иванович. Ведь Прицепа пошел на что с голоду. Вы подумайте, сколько ваши служащие получают? Аверьянов неожиданно грубо спросил: — А у вас родственники в деревне? Привозят? Напудренное лицо Латчиной, белое, кругловатое, как яйцо. Брови на нем резкими подчерненными дужками. Глаза — черные кружочки. — Ну да, родственники... привозят. А что? — А спирт у вас откуда? Спросил и разозлился. Что-то липкое, раздражающее было в гла­ зах Серафимы Сергеевны. Латчин в белой, чесучевой рубахе, улыбнул­ ся, показал крепкие желтоватые зубы, ответил: — Спирт, Николай Иванович, я, уж извините, специально для вас взял в Продкоме у завхоза. Для такого гостя, думаю... Аверьянов сморщился, затеребил усы. — Сердитесь, Николай Иванович? Напрасно. Спирт у нас для ра­ бочих на бойне. Расходуется безотчетно. И неужели мы с вами не за ­ служили эту несчастную бутылку? Голос у Латчина мягкий, глаза ласковые. Пожалуй, он и прав. Не­ ужели не заслужил? Что это я на них разозлился? — Вы меня извините, я человек грубый. Негде было учиться веж­ ливости. Латчины оба к нему. Дернулись, наклонились над столом. Протя­ гивают руки с рюмками, улыбаются. Н в один голос: — Полно вам, Николай Иванович... Мы всегда всей душой... Да разве мы... Пейте... Спирт горячий, суп горячий. Горячо в желудке, горячо в голове. Кружится голова. А Латчины липнут, липнут, наливают. Тяжело си­ деть, окаменел, прирос к стулу. Скатерть белая, рубашка у Латчина белая, кофточка у Латчиной белая, руки белые, лица белые. Бело, бело в глазах. Булькает в графине спирт. Булькает в ушах. Уснуть бы... Потом пошло по шаблонной скучноватой схемке: Утром проснулся в квартире, в постели Латчина. С трудом сообра­ зил, почему и как. За утренним чаем не смог отказаться от настойчивых приглашений Латчииых переехать к ним на квартиру. Переехал на квартиру к Латчиным. Стал жить у Латчиных «на полном пансионе». (Ведь Латчин уве­ рил, что жена у него прекрасная хозяйка, сможет устроить приличный стол из двух пайков и некоторой добавки из деревни от родственников. Латчин уверил, что за некоторую часть добавки Аверьянов с ним рас­ платится, когда будет улучшено положение ответственных работников. Латчин доказал, что ничего предосудительного в этом нет, что это прос­ то-напросто товарищеская взаимопомощь). А по городу, по уезду ползали, крутились, клубились черные черви слухов: ...воруют... воруют... обвешивают... обманывают... мошенничают... тащат... воруют... тащат... растаскивают... воруют... Аверьянов слышал, знал, считал мелочами, сплетнями, обыватель­ ской злобой. Знал, что не чисты на руку завссыппунктом Гаврюхин, зав- сенскладом Прицепа, завбойнями Брагин, весовщики Рукомоев и Ши­ лов. Вызывал их всех к себе в кабинет, материл, грозил тюрьмой, но ос­ тавлял, потому что не было, не хватало людей, не было возможности в разгар кампании уволить нужных работников. Схема работы Аверьянова была такова: Тысячи тысяч пудов, нчтук, аршин, тысячи бумаг, циркуляров, теле­ грамм, запросов, отношений, тысячи людей. Склады, ссыппункты, мясо- пункты, бойни, мельницы, элеваторы. Разверстка, продналог.- Упродком, Заготконтора (был назначен зйвзаготкбнторой):