Сибирские огни, 1989, № 11

Спинек хохочет громче, тяжело падает на пол. Вишняков подни­ мает ее, кладет на кровать. — Ви-тя... Ми-лый... Ха-ха!.. Стискивая зубы, давя смех истерики, Спинек кричит: — Сифилис! Лицо у Вишнякова делается серым. Голос хрипл и глух. — Когда, от кого заразилась? — Не зз-ннаю... У Спинек щелкают зубы. Тело дрожит. Мужчина и женщина долго молчат. У Спинек тело в холодном по­ ту. Холодный пот на лбу у Вишнякова. Скрипит лестница. Дверь широко распахивается. Задыхаясь, вхо­ дит Вера Николаевна. Лицо у Веры Николаевны совершенно белое. — Шлюха! Развратник! Вишняков устало поднимает голову, морщится, маьиет рукой. — Оставь, теперь все равно. У нас у всех сифилис. В Губпартшколе, в перерыве между лекциями, Вишняков подходит к Скурихину. Вишняков улыбается. Но голос у него дрожит. — Товарищ Скурихин, помните, вы спрашивали меня, как сказать по-русски — Травиата? Скурихин просматривает конспект лекции. Скурихин отвечает не­ охотно. — Ну? Вишняков говорит шепотом: — А теперь я вас спрошу, как будет по-русски люес? Не смеши­ вайте с пулеметом Люеса. Хотя это дырявит не хуже пулемета. — Ну? — У Спинек сифилис. Скурихин не пошел на лекцию, уехал домой. Вечером в общежитии воют и рвут на себе волосы — Вера Нико­ лаевна, Анна Павловна и Паша. Берта Людвиговна ничего не знает. Спинек тихо плачет. Вишняков сидит рядом. Мужчина и женщи­ на медленно гладят черную рукоятку браунинга. Но застрелиться никто не смог. Доктор Зильберштейн делает аборты Вере Николаевне, Спинек и Паше. Спинек, Паша, Вера Николаевна, Анна Павловна, Вишняков, Скурихин ходят на уколы к доктору Зильберштейну. Доктор Зильбер­ штейн торжествующе думает: «О, вы скоро убедитесь в верности и необходимости моего откры­ тия. О, вы придете ко мне». Доктор Зильберштейн совершенно не знает, что его жена больна, что он слишком поздно произвел над ней свой опыт. Скурихин не ре­ шается сказать правду Берте Людвиговне. Дни идут. Спинек, Вишняковы, Скурихины думают сменить квартиры. Но квартир нет. И все живут вместе, в одном общежитии. Утром мужчины и Спинек уходят на службу. Женщины ходят с бледными, мятыми лицами, не причесанные, не одетые, стряпают, уби­ рают комнаты. Обедают все в один час. Вечерами ходят на лекции, на доклады, на собрания и... на уколы к доктору Зильберштейну. И белой могильной плитой на дверях общежития — массивная эмалевая вы­ веска: Д о к т о р Лазарь Исаакович ЗИЛЬБЕРШТЕЙН. Кожные и венерические