Сибирские огни, 1989, № 11

лентин Махалов, молодые поэты и прозаи­ ки из Новосибирска, Барнаула, Томска, Омска, Тюмени, Кургана, Оренбурга, Сверд­ ловска, Перми, Челябинска — словом, соб­ рались писатели Западной Сибири и Ура­ ла. Такого на Кузнецкой земле не было ни­ когда. И кто же забудет эти встречи! Стихи, короткие рассказы, размышления о жизни... А в конце встречи всегда появля­ лись на сцене огромные, ярко-оранжевые букеты купальницы сибирской, которые молодежь дарила писателям. Этих полевых цветов (в Сибири еще называют их огонь­ ками, или жарками) тем летом было осо­ бенно много — поляны буквально полыха­ ли. Но праздничные встречи с читателями проходили вечерами. Днем же шло обсуж­ дение рукописей — и там очень часто было вовсе не до цветов. А когда дело порой до­ ходило чуть ли не до слез, то иной строгий критик, ничуть не печалясь, предупреждаю­ ще говорил разволновавшемуся молодому поэту или прозаику: «Это еще цветочки, а ягодки впереди!». И продолжал вершить свой суровый, но справедливый суд. Проведенные в Чите (1965) и Кемерове (1966) зональные творческие совещания молодых писателей оказались плодотвор­ ными, вызвали большой интерес, стали за­ метными событиями в литературной жиз­ ни огромного сибирского края за после­ военное время еще и потому, что в их под­ готовке и проведении участвовали извест­ ные поэты и прозаики нашей страны. И что со многими молодыми сибирскими поэтами и их творчеством подробно познакомились такие поэты, как Ярослав Смеляков, Васи­ лий Федоров, бесспорно, оказало большое влияние на развитие молодой поэзии Си­ бири того времени. Имело, конечно, значе­ ние и то, что на шахтерскую землю при­ ехал поэт, для которого труд шахтера не был чем-то загадочным — этот труд Смеля­ ков хорошо знал. Об этих людях им напи­ саны пьеса «Друзья Михаила Югова» и поэма «Лампа шахтера» (поэма не окон­ чена). И на встречах среди других своих стихотворений он читал жесткое стихотво­ рение о том, как однажды ему встретился на какой-то стройке плакат, с которого «улыбался пасхальный шахтер». И дальше про автора плаката: Ах, нап расно поставил он точку! Н е хватал о ещ е в уголке херувим чика иль ангелочка с обязательством , что л и , в руке... Н ичего от тебя не скры вая, заяв л я ю торж ественн о я, что нисколько она не та к ая , горняков и ш ахтеров зем ля. Светлая, просторная аудитория в поме­ щении кемеровской музыкальной школы, где проходили занятия поэтического семи­ нара под руководством Смелякова,— была всегда битком заполнена поэтической моло­ дежью. Сесть даже негде. Каждому хоте­ лось услышать слово поэта «строгой люб­ ви», для которого были не просто дороги традиции русской классической поэзии, а также традиции Маяковского и Есенина, но который эти традиции творчески продол­ жал в своей работе, развеяв, как он сам говорил, «схоластику в прах». Для самого Смелякова, скорее всего, участие в работе Кемеровского семинара молодых писателей было обычным, рядо­ вым событием. Но для ценителей поэзии, для молодых поэтов Сибири и Урала приезд в Кемерово был событием отнюдь не рядовым! В этом согласятся со мной участники семинара, об этом говорили мне любители поэзии в Кемерове уже в 80-е годы. Сибирский поэт Влади.мир Макаров из Омска после смерти Смелякова напеча­ тал стихотворение «Смеляков в Кемерове». Творчество Макарова в 1966 году обсуж­ далось в семинаре, которы.м руководил Василий Федоров. Но отношение молодежи к Смелякову Владимир Макаров, на мой взгляд, передал не только точно, но и сер­ дечно. Он говорит, что молодые поэты «глядели из окна восторженно-пугливо», любовались: К ак ш ел российский Я рослав В асильевич, сутулясь. Ш ел сам себе, привет послав О дной из здеш них улиц... И, вд ал еке от всех столиц, Он ш ел, ш агая в лето, Н а ф оне наш их ю ных лиц. Н а ф оне всей планеты . Он скоро навсегда уйдет. С ердиты й, невы сокий. У йдет, с собой не забер ет. О ставит лю дям строки... Как И Владимир Макаров, я тоже хочу сказать, что «был нам люб наш Смеляков, ребята!» Дни, проведенные Смеляковым в Кемерове, его работа в поэтическом семи­ наре несут в себе много интересного о поэ­ те, заслуживают того, чтобы мы не поза­ были об этих днях. В работе Кемеровского совещания участ­ вовали молодые новосибирские поэты Ни­ на Грехова, Владимир Обозенко, Нинель Со- зинова, Михаил Шляев, а также молодые прозаики Роман Кравцов и Аскольд Яку­ бовский. Когда мы приехали в Кемерово и прописывались в гостинице, расположенной на самом берегу Томи, то мне был задан вопрос: — Знаете, кто у вас руководитель?.. Не­ истовый Ярослав!— сама же и ответила дежурившая комсомолка. Видно, кто-то ей уже назвал так нашего руководителя. А я подумал: «Слава богу! От него и хула — похвала!» Потому что такого распределе­ ния не ожидал!.. Однако для веселия при­ чин никаких не было. Скорее, появились причины для раздумий: ведь те стихотворе­ ния и те книги Смелякова, которые мне в то время были известны, я не только полю­ бил, но многие стихи помнил наизусть. И, конечно, во многом понимал — в школу ка­ кого поэта оказался определенным, догады­ вался, в разговоре какого уровня мне вме­ сте с моими товарищами предстоит участ­ вовать. Во второй половине дня та же са­ мая комсомолка сказала, что Ярослав Сме­ ляков просил меня зайти к нему в номер. Чуть позже ту же самую просьбу Смеля­ кова передал мне и поэт Илья Фоняков, проживавший в те годы в Новосибирске... Но — забегу немножко вперед... Во время одной из бесед на московской квартире поэта, когда я прочитал несколь­ ко своих стихотворений, произошел разго