Сибирские огни, 1989, № 11

котизма (Новосибирск, 1986 год) предста­ витель журнала «ЭКО» В. А. Быков от­ метил, что молодечество — стремление к сильным переживаниям, риску, острым ощущениям — и есть определяющая черта «угрожаемого» возраста, и именно с учетом этого требуется вести поиск заменителей дурмана. Постойте, а, может, это действительно ключ?! Философ и социолог И. С. Кон утвер­ ждает, что в доклассовом обществе сущест­ вовала единственная иерархия — возраст, ная. Присмотримся к фольклорным и эпи­ ческим источникам, унаследованным с тех далеких времен: как утверждала себя мо­ лодежь— сильная, активная, но стоящая на нижней ступени социальной пирамиды? Именно через молодечество. Через персо­ нальный подвиг. Подчас через авантюру. Рать — ополчение зрелых мужей — собира­ лась лишь в случае серьезного военного конфликта, а молодежь, не дожидаясь та­ кового, утверждала свои права (на женить­ бу, наследство, статус полноправного об­ щинника) именно в молодеческом порыве, в преодолении опасностей. Эта традиция пронесена сквозь столетия обрядами иници­ ации — посвящения юноши в мужчины, во время которого «абитуриент» подвергается рискованным и подчас жестоким испыта­ ниям. Да и в крупных военных конфликтах молодежь стремилась к риску. Гомеровская «Илиада», написанная с натурализмом ре­ портажа, рисует образ сотен «юношей пыл­ ких», постоянно шедших впереди атакую­ щих и несших максимальные потери от рук более зрелых и лучше вооруженных «му­ жей». Иногда повествование задерживает­ ся на каком-то персональном образе мо­ лодого героя и рисует ту же самую моти­ вацию: отважный юноша во что бы то ни стало желает достичь эффектной, зрелищ­ ной победы: «доблестью ног похвалиться», «Знатного мужа осилить» и т. п. Как пра­ вило, такой поступок заканчивается ги­ белью, но не сдерживает азарта сверстни­ ков. Именно со времен оных начинаются одис­ сеи юношеских ватаг, очертя голову ищущих подвигов и славы. Именно о ле­ гендарном детстве европейских народов пи­ шет венгерский писатель Лайош Мештер- хази в романе-эссе «Загадка Прометея»; «...В том возрасте, когда смерть представ­ ляется человеку чем-то далеким и нереаль­ ным, почти невероятным, он особенно хочет от жизни чего-то — прежде всего он не хо­ чет оставаться там, куда роковым обра­ зом угодил согласно общественно-коорди­ национной системе. В этом возрасте че­ ловек нелегко мирится с застывшими ог­ раничительными рамками. Он жаждет при­ ключений, риска. И даже готов на жертвы, чтобы показать; он не такой, как все, пусть какой ни есть, а иной... Вспомним путешест­ вие аргонавтов: это и подвиг, имеющий идейно-политическое значение, и в то же время истинно хулиганская авантюра...» Мештерхази трудно упрекнуть в безответст­ венном фантазировании — книга писате- ля-коммуыиста, по-мосму, очень мудра, правдива исторически и психологически. Вот можно уже и догадаться, к какой проблеме — настоящей! — приводит нас разговор о возможности «оприходования» молодежных компаний. Невозможно это «одомашнивание» клубами по интересам и оргструктурами, в силу невероятно проти­ воположной направленности самого возрас- та — в сторону авантюры, подвига «острых ощущений», которые даются в экзотике не­ ведомых краев, в физической и нервной пе­ регрузке, в поединке, в любви, наконец! И посему «команды» (опять же, кроме «миро- воззренческих»,-—тут и возраст старше, и разговор особый) были, есть и будут — от ватаги Язона и его молодых сподвижников и до нынешних, не дающих покоя тем, кому этот покой стал дорог в силу возраста или положения. И теперь видна Проблема с большой бук­ вы -п р о б л ем а реализации этой неотъем­ лемой и естественной тяги. Наша жизнь стремится к максимальному обеспечению бе­ зопасности, к изживанию экстремальных ситуаций. Где искать приключений? Для них-то и остается все меньше и меньше «ниш». Молодежь, конечно, так или иначе изо­ бретает сценарии «обострения» своей жиз­ ни. И если они кажутся нам жестокими, банальными или скучными, то не только из-за «исчезнувшей духовности» (узнаю твои стенания, публицистика!), но и в силу изначальной исковерканности образом жиз­ ни, ориентированным на совершенно иные ценности. Вот, наверное, самый известный сценарий: танцы, знакомство с симпатичной сверстницей, азарт увлечения ее реальными или воображаемыми достоинствами; воз­ можно — вмешательство соперника, поеди­ нок нервов, а то и просто поединок: «нам надо поговорить...». Скажете, пошло, обы­ денно? Но шестнадцатилетние советские юноши не будут при большом стечении пуб­ лики сражаться на мечах — как-то не при­ нято. И амазонка восьмидесятых годов ока­ жется не романтическим персонажем, не свободной всадницей, а «бой-девочкой», «вырубающей» такую же, как она, ногой в стоптанной кроссовке... А что вы, уважаемые читатели, сможете предложить взамен? Как вы уже поняли, никакого «упоря­ доченного приключения» или «безопасного риска» возраст не потерпит. Все попытки совмещения экстремальности и комфорта возраст отвергает. Возьмем для примера летние лагеря. Да полноте, лагеря ли это! Каменные корпуса, санаторные порядки, помпезные «мероприятия». Ранняя рыбал- ка, дальний поход — ни-ни, в лесу клещи, (комары, змеи, бациллы, бандиты и пр.)! Ночное купание с костром? Да вы что — ре­ жим дня!!! Так почему же блюстители «ре­ жимов» удивляются количеству дерзости и дикости нарушений? Случайно ли, что тот мальчик дышал бензиновыми парами имен­ но в пионерлагере?! Смею утверждать; большинство издержек поведения молодежных «команд» — это прямые или косвенные следствия пустой, нудной, до тошноты упорядоченной жизни, которая суждена 14—18-летним. И буйство, выходки, конфликты, дерзкий вызов общест­ венному вкусу, а то и покушения на об­ щественный порядок — не агрессия, а реак­ ция.