Сибирские огни, 1989, № 10

Настали минуты расставания с землей. Только теперь все поняли, как приветлив и как спасителен был для них этот берег. Как хорошо и привычно было тут на этой «первобытной стоянке». 8 Оттолкнулись шестами. На корме за веслом Харьков и Татьяна. Носом управлял Борис и Абельдин. Селиткан бугрился зеленоватыми валами, нес на своих горбах валежник, лесной хлам, целые деревья. Ниже, у мысов, река курчавилась пегой, пугающей гривой, за ко­ торой ничего не было видно. Плот медленно отвалил от берега, точно не хотел расставаться с ним, не хотел ста­ новиться игрушкой бурного Селиткана. Но вот течение развернуло, подхватило его, как добычу, оплеснуло попутными вол­ нами и бросило с ходу в синеющую муть глухого ущелья, навстречу злобному рокоту переката. Люди напряглись, прикипели к веслам в напряженном ожидании... Короткие, но толковые уроки плотовождения, которые еще на берегу преподал сво­ им спутникам Харьков, не прошли даром, они удачно проскочили белую гриву первого переката. Промелькнули каменистые мысы. Еще мгновение, и исчезла из глаз навсегда их последняя стоянка с допотопным балаганом, с надписью «ОСТАНОВИТЕСЬ», сделан­ ной на затеей. А впереди, зажатый тисками каменных берегов и тайги, ярился и ревел Селиткан. Дул попутный ветер. Река опасно играла, забавлялась плотом — кидала его к берегам, зарывала в пен­ ные волны, подбрасывала над подводными камнями, расшатывая и без того утлое со­ оружение. Люди не отходили от весел, отбивались, как могли, и как научил их Харь­ ков, от бурной реки, внимательно и тревожно сторожа кривуны. Мелькали залитые водой островки, гранитные срезы утесов, протоки. Стремительно менялся пейзаж. Давно остались позади первые страшные минуты. За ними уже полегче, совсем лег­ ко, как в забытьи, прошли часы и десятки километров пути. Люди поверили в себя, в надежность плота, в верность и спасительность решения Харькова, окрылились надеждой. Острее стало зрение, ловчее движенья, руки слились ; веслами. За кривуном неожиданно показался широкий плес. Река за сливом потеряла ход, разлилась широкой тиховодиной. Ну, как тут не обрадоваться! Руки отвалились от ве­ сел, расслабились, на душе потеплело. Теперь можно было отдохнуть, не причаливая к берегу и тем экономя время. Вспомнили про еду. — Хорошо пронесло. Зря боялись,— говорил Харьков, устраиваясь на подмоете и разжевывая сухую рыбу. — Рано радоваться,— сказала Татьяна. — Ты и теперь сомневаешься? — Не сомневаюсь, боюсь обмануться, привыкнуть к удаче. И все-таки путники почувствовали облегчение. Синеющая даль, куда катился и нес их полноводный Селиткан, теперь казалась достижимой. Дождь перестал. В облаках появились прогалины, выглянуло солнце. Темные ели и густые береговые стланики заблестели разноцветными огоньками в бесчисленных капель­ ках влаги. Воздух потеплел, и над таежной синевой, залитой ясным светом, заклубился легкий туман. За лесом река неожиданно сузилась. Путники издалека услышали ее предупреждаю­ щий рев. Все дружно ухватились за весла. Лицо Харькова окаменело от напряжения. — Слу-ша-а-ай! — крикнул он встревоженно. Плот подхватило течением. Потемневшая вода врывалась в горловину, набирала скорость и вдруг, споткнувшись о подводные камни, вставала на дыбы, как раненый зверь, и, взметнувшись, падала в глубину на торчащие из рваной пены обломки ог­ ромного валуна. Суденышко взлетело на край мутного горба и скользнуло в пустоту. Нос пронесся мимо черной глыбы на расстоянии вытянутой руки, но корму ударило, треснули тальниковые связки. Всех окатило буруном. Плот понесся дальше. Хорошо, что рюкзаки были привязаны к подмосту, а люди сумели удержаться за весла.