Сибирские огни, 1989, № 10

способом отторгает тысячу гектаров ежегодно. Так называемая депрессионная воронка — район понижения грунтовых вод — заняла уже 20 процентов площади Кузбасса. Органами водного контроля зарегистрировано полное исчезновение 109 малых и сред­ них рек. И опять мелеет главная водная артерия Кузбасса. Объем воды в ней в ме­ женный период равен количеству поступающих промышленных стоков. Какого цвета Томь-река? После угольных взвесей Междуреченска, теплового за­ грязнения Томусинской ГРЭС, желтой мути золотых полигонов левого притока — Мрассу, металлических примесей Кондомы, несущей отходы рудодобывающих предприя­ тий Таштагола, Шерегеша, Каза, Темиртау, Мундыбаша, после стоков Кузнецкого ком­ бината, Запсиба, алюминиевого завода и других крупных предприятии Новокузнецка Томь обретает индустриальный стальной цвет. Но даже на этом фоне выделяется чер­ ная змейка Абы, вобравшей стоки угольных предприятии Киселевска и Прокопьевска. Плес за Новокузнецком тяжелый, бурый и безлюдный. Но вот справа, через зеленые предгорья Алатау, пробилась Верхняя Терсь. Яр­ кая родниковая ленточка отжимается к кромке берега и, бессильная изменить мут­ ную окраску Томи, растворяется в ней, умирает. Однако на помощь приходят ее сест­ ры— Средняя Терсь, Нижняя Терсь. И после голубого Тайдона Томь вновь оживает, мобилизует свои оборонительные силы, чтобы напоить Кемерово сравнительно чистой водой. В Кемерове цвета Томи вновь становятся ядовито-угрожающими. Если взять мно­ гоцветное дымное облако, постоянно висящее над Заводским районом, и многократно окунуть его в реку, вот и будет внешняя картина загрязнений реки химическими пред­ приятиями. Берега за городом окаймлены мазутной полосой. Волна от проходящего мимо теплохода «Заря» выбрасывает эту полосу на галечник. Если сравнить это место с плесом после Новокузнецка, то отличие вот; там одина­ ково безжизненный бурый тон, здесь — река клубится, кипит, будто идут в ней бурные химические реакции. Наукой признано, что полностью очистить эти стоки невозмож­ но. Вот и решили разбавить эту грязь водой Крапивинского гидроузла до предельно­ допустимых концентраций, чтобы река стала пригодной для использования в Юрге и Томске, который сейчас вынужден ориентироваться на подземные источники. А что несет природе вторжение мощных земснарядов в русло Томи для добычи гравия? Перед Новокузнецком гравийные карьеры растаскивают реку по сотням вые­ мок, делают ее неестественно широкой. Такое впечатление, что Томь боится встречи с городом металлургов, не хочет течь дальше, разбившись на рукава, протоки, озера, старицы среди островов и галечных нагромождений. Речным гравием насыпается плотина Крапивинского гидроузла. Потерпели ущерб острова в черте Кемерова, неко­ торые исчезли совсем. В Томске добывали гравий так интенсивно, что опустили русло на несколько десятков метров. Спрямляясь, река стала короче на 13 километров. Необъяснимо, почему гравийная разработка русла не стала предметом внимания ученых, почему она совершенно выпала из поля зрения партийных и советских орга­ нов, даже не упоминается в программе природоохранных мероприятий. Ведь мы вынима­ ем из реки самый совершенный фильтр, созданный природой. Никогда инженерная мысль не создаст столь эффективных очистных сооружении. Удивляет, почему счет бедам реки мы ведем лишь от Междуреченска, первого города на Томи. Ведь река несколько десятков километров течет в пределах Краснояр­ ского края. Эти километры в томах проекта гидроузла и многих природоохранных до­ кументах называются «благополучными». Я пешком прошел «благополучные» километ­ ры до самого начального слияния горных ключей и могу свидетельствовать: здесь четко и полно обозначились все проблемы Томи. Хакасские заготовители вырубили хвойные леса в доступных для техники местах, не пощадив и кедра. Тяжелые лесово­ зы проложили путь прямо по руслу. На обочинах дороги груды брошенных гниющих бревен. Водоохранная полоса уничтожена лесными пожарами. Золотодобытчики пере­ копали долину драгами, загрязнили реку нефтепродуктами. А сколько гравия взято из русла при строительстве Южсиба! Как же мы сбережем Томь, не сохранив вершины .Томи, ее истока? Нет на земле Кузнецкой места, где не легли бы геологические маршруты. Она вся ископана шурфами, пробита разведочными скважинами. В 50-х годах знаменитый ныне Фарман Салманов искал нефть' в Крапивинском районе. Нашей жертвенной многостра­ дальной земле угрожало еще одно катастрофическое вторжение. Исковыряв берега Томи, Салманов погрузил свою партию на баржи и сплавился до Сургута и Нижне­ вартовска, теперь всемирно известных не только богатейшими месторождениями нефти 4