Сибирские огни, 1989, № 10

Харьков выскочил на край перелеска и увидел длинные языки пламени. Огонь шел с юга. Ветер нес удушающе горький запах. — Пожар! — крикнул Харьков, бросаясь к табуну. Люди, ошеломленные неожиданностью, были в растерянности. — Готовьте вьюки!— скомандовал Харьков. Лагерь мгновенно пришел в движение. Проводники ловили и подводили оленей. Бо­ рис и Абельдин накидывали на их спины вьюки. Татьяна собирала разбросанные вещи. Виктор Тимофеевич упаковывал в сумки материалы экспедиции. Повеяло жарой. С неба, затянутого чернотою, сыпался пепел. Труднее становилось дышать. — Вперед! Уходим! — крикнул Харьков. Огонь дотянулся до перелеска, скользнул по вершинам деревьев, упал на землю, растекся и загудел, захлебываясь в духоте, окутывая лес тяжелым жаром. Вспыхнули палатки, пологи, пламя охватило вещи, которые люди не успели захватить с собой... Пожар гнал людей на север. Олени отказывались бежать. На них дико кричали, их били и подталкивали. —- У-гу-гу! Не отставать! — поминутно слышался голос Харькова. Огонь растекался по равнине. Клубы багрового дыма заслоняли небо. Тяжелая духо­ та накатывалась, уже и земля дышала жаром. Пламя, подхваченное ветром, огромны­ ми прыжками торопилось вперед, пожирая иссушенные травы, мхи, заглатывая тощие перелески. Настигнутые пожаром животные метались по сторонам, обезумев от страха. Языки высокого пламени ловили в воздухе птиц и возвращали их на землю обуглен­ ными комочками. Люди видели — спасаясь от огня, бежала лосиха с двумя лосятами; охваченные ужасом, пронеслись сокжои; бежал медвежонок, потерявший мать; скакали ошалевшие белки... Страх перед стихией сделал всех равными — и хищников, и их жертв. Пламя стороной обошло людей, прорвалось вперед, преградило путь. Огонь насти­ гал. Уже дымилась одежда. На оленях тлели тюки. Харьков решил любой ценой пробиться к озеру. Иначе — гибель. И его властные команды врезались в гул пожара. Озеро! Еще одно невероятное усилие, несколько рывков, и огонь отстал. Люди ввалились в воду, тушили тюки, радовались, как дети, выигравшие состязание у сверстников. Но ра­ дость была короткой. — Таня, где мой бумажник? — спросил Борис, ощупывая пустые карманы. — Наверное, на рояле остался. — Брось, не до шуток сейчас... — Братцы, пояс с ножом никто не видел? Он в спальнике был,— кричал Абельдин. — Там и ищи! — А спальник где? Молчание... Потеряли пять оленей. В огне погибла часть снаряжения. Сквозь рассеивающийся дым скупо сочился рассвет... Кто знает, как попал на равнину огонь... Таился ли он годами в толще торфяных пластов, под влажным растительным покровом, а после затяжной засухи вырвался на­ ружу и окреп, или его где-то далеко зажгла молния, и пошел он на мари внезапным ураганом?.. Пожар, укатываясь на север, продолжал бушевать. Вместе с травами, с зарослями голубики, с бесценным ягелем — гибла звериная и птичья молодь. Живые мари превра­ щались в безжизненную пустыню. На местности не осталось ни примет, ни ориентиров, а вместо густых перелесков торчали редкие обгоревшие остовы деревьев. И все было прикрыто едким дымом, сквозь который едва заметно маячил кровавый диск солнца. Виктор Тимофеевич спросил проводника: — Как думаешь. Топко, тут переждем пожар или пойдем куда? Борони бог, тут остаться! Ягель сгорел, олень сразу подохнет. — Куда же идти? Посмотри, горит все кругом! Топко поднялся на ноги. Долго оглядывавал равнину. Дымились кочки, тлел торф, горел колодник. Справа за густым ерником протяжно стонал олень. Старый проводник поцарапал редкую бороденку, что-то прикинул в уме сказал твердо: