Сибирские огни, 1989, № 10

лищно, не могло не пользоваться успехом. Среди авторов первых номеров его были А. С. Сорокин, С. Н. Марков, другие си­ бирские литераторы «старой закваски». Редактором журнала был А. Л. Курс', издание благословил первый секретарь Сибкрайкома ВКП(б) С. И. Сырцов^. В работе группы и журнала участвовали все вышеперечисленные литературные «пере­ селенцы», к ним примкнули и местные си­ бирские единомышленники — А. Гендон и A. Панкрушин. Постепенно тон журнала становился все более нетерпимым. А. Л. Курсом была выдвинута теория «исчерпанности» худо­ жественной литературы и наступления эры «литературы факта», то есть очерка, за­ метки, хроникерского репортажа. «Литера­ тура выдумки» — лирика, повесть, роман — объявлялись чуждыми пролетариату. Во имя этой концепции, а также под видом борьбы за «идеологическую чистоту» в ли­ тературе журнал стал подвергать травле писателей, как сибирских, так и столичных, а также Союз сибирских писателей и Сиб- крайиздат, как бастионы «чуждой идеоло­ гии». На собраниях группы «Настоящее», которые по инициативе А. Л. Курса уст­ раивались в отделе печати Сибкрайкома ВКП(б), регулярно удостаивалась хули­ ганской критики редколлегия «Сибирских огней». Журнал «Настоящее» публиковал разносные статьи о творчестве М. Шоло­ хова («Почему Шолохов понравился бело­ гвардейцам»), В. Каверина, Ю. Олеши, B. Шишкова. Вс. Иванова, И. Сельвинско- го и других видных советских писателей. По всей Сибири создавались кружки под­ держки «Настоящего», в которые «настоя- щенцы» стремились втянуть местные пар­ тийные и советские кадры. Результаты такой работы «Настоящего» были плачевны: в 1928 г. Сибирь вынуж­ ден покинуть главный редактор «Сибир­ ских огней» В. Я. Зазубрин. Годом позже, в 1929 г. из Новосибирска в Москву, в Госиздат, уезжает подвергнутый травле председатель правления Сибкрайиздата М. М. Басов. Втайне от всех Новосибирск покидает, поселяясь в Красноярском крае, поэт И. Е. Ерошин, в адрес которого разда­ вались открытые угрозы. Уехали из Сибири или были отстранены от активной работы и многие другие литераторы. Развитие этих событий, по-видимому, вполне устраивало «дирижеров» лево-идео­ логической кампании, как и то, что с «настоященцами» оказались тесно связан­ ными руководители Сибкрайкома ВКП(б). По предложению последних, некоторые активисты группы «Настоящее» были пере­ ведены на ответственную партийную рабо­ ту. Многих членов Сибкрайкома шокировал факт, когда на одном из заседаний С. И, Сырцов сравнивал А. Гендона с Лениным. Обосновывая необходимость введения И. Нусинова в состав Сибкрайкома, Р. И. Эйхе писал об этом специальную справку, доказывая свою позицию. А незримые «дирижеры» наблюдали за всем, дожидаясь, когда «Настоящее» споткнется. И вот «Настоящее» споткнулось. Против шельмования литературы и писателей си­ бирским журналом открыто выступил А. М. Горький. Реакция «Настоящего» была незамедлительной. Собрание актива «настоященцев» принимает печально зна­ менитую резолюцию. В ней Горький пред­ ставлен как «изворотливый маскирующий­ ся враг», который все больше становится прикрытием для всей «советской пильня- ковщины». Резолюция выдержана в грубо оскорбительных тонах, и такой выпад не мог, конечно, остаться безнаказанным. 25 декабря 1929 г. ЦК ВКП(б) принимает постановление «О выступлении части си­ бирских литераторов и литературных ор­ ганизаций против М. Горького». Поста­ новление резко осуждает всю линию пове­ дения «Настоящего», в нем говорится, что оценка А. М. Горького «настоященцами» не не имеет ничего общего с отношением ЦК к творчеству выдающегося пролетарского писателя^ Цостановление ЦК партии стало концом «Настоящего». Суровая партийная крити­ ка охладила и отрезвила многие «горячие» головы. «Настоящее» было вынуждено принять постановление, в котором призна­ вало свои ошибки. А. Л. Курс, отстранен­ ный от партийной и редакторской работы, отзывается из Сибири, и группа «Настоя­ щее» вскоре была распущена. В феврале 1930 г. вышел последний номер их журна­ ла. Из Сибири уезжает и С. И. Сырцов, которого назначают председателем Сов­ наркома РСФСР. Казалось бы, инцидент был исчерпан. Никто не подозревал, что в недрах «закрытых» канцелярий ведется дело — первое крупное «дело» репрессив­ ной машины сталинизма. Гром грянул в октябре 1930 г. в виде постановления ЦК и ЦКК ВКП(б) о рас­ крытии «контрреволюционного право-«ле- вацкого» блока» С. Сырцова — В. Ломи- надзе. Сообщалось, что этот «антипартий­ ный блок», осуществляя на практике «ку­ лацкую», правоуклонистскую политику, прикрывал свою деятельность «левыми» фразами. Одним из главных обвинений в адрес «блока» была связь С. И. Сырцова с «леваками» из группы «Настоящее», дея­ тельность которых на постах партийных функционеров характеризовалась как «дву­ рушническая», троцкистская, вредитель­ ская и т. д. «Разоблачение» право-«левацкого» бло­ ка явилось сигналом к «чистке» и компро­ метации многих партийных руководите­ лей Сибири, работавших в тот период в Сибкрайкоме, либо как-то связанных с ним. Под сомнение были поставлены чест­ ность и «четкость партийной линии» де­ сятков коммунистов. Из Сибири вынужден был уехать, в частности, В. Ф. Шаранго- внч, второй секретарь Оргбюро ЦК ВКП(б) по Восточно-Сибирскому краю. Тот самый В. Ф. Шарангович, известный партийный и советский работник, участник неофи­ циального совещания части членов ЦК в 1934 г., после XVII съезда ВКП(б), на ко­ тором С. М. Кирову было предложено занять пост Генерального секретаря. Соп- роцессник Н. И. Бухарина и А. И. Рыкова на мартовском процессе 1938 г. «антисо­ ветского правотроцкистокого блока», при­ говоренный, как и они, к расстрелу и ны­ не реабилитированный. Как видим, «ком­ промат» на него стал собираться уже тог­ да. В августе 1930 г. В. Ф. Шарангович, проработавший до этого в Сибири пять лет, был назначен ЦК в оргбюро по созда­ нию Восточно-Сибирского .края. Не срабо