Сибирские огни, 1989, № 10

Спецпереселенцы? Да, во время всеоб­ щей коллективизации в Нарымский округ было сослано немало семей раскулачен­ ных. О масштабах этой высылки, кстати, косвенно свидетельствуют цифры невероят­ ного роста площади пахотных земель за счет раскорчевки леса и осушения болот: в 18 раз в 1939 г. по сравнению с 1911 г. И это при обеспеченности землей в 1929 г. по 0,8 га на одного едока в хозяйствах единоличников и по 1,4 га — в комму­ нах. А вот цифры научных сотрудников колпашевского филиала Томского крае­ ведческого музея: спеппереселенцев было 192.000 человек, причем число выжив­ ших в течение первых двух-трех лет сос­ тавляло, вероятно, около 40%. Последняя цифра ошеломляет, но не забывайте, при каких обстоятельствах спецпереселенцы попадали в ссылку: либо в холода, по зимникам, либо — чаще так оно и было — на баржах в короткое северной лето. А устраиваться приходилось на голом месте, со стариками и детишками на ру­ ках, с минимумом посевного материала и без опыта того, как можно растить на болотах хлеб. И было бы наивно думать, что среди репрессированного крестьянства не было озлобленных людей. Не могло не быть. Но вплоть до 1943 г., то есть пока в войне не произошел коренной перелом, спецпе- реселенцев вообще не призывали на фронт. Конечно, это всего лишь общие сообра­ жения. Но можно привести и конкретные свидетельства весьма и весьма информи­ рованных людей. Александра Матвеевича Большакова старые колпашевцы помнят хорошо, хотя тот уже давно перебрался в Томск, где и удалось его разыскать. Боль­ шаков в свое время занимался хозяйст­ венной и партийной работой, в годы вой­ ны был председателем РИК Колпашева. И вот он, Александр Матвеевич, знает о единственном случае дезертирства: некто Тимофей, немолодой уже охотник, был призван в армию в конце 1941 г., но по по­ вестке не явился, укрывшись в тайге. Че­ рез год был все-таки пойман и осужден. Однако и его не расстреляли, а отправили на фронт в штрафную роту, где он и по­ гиб'. И еще один факт, который с версией о расстрелянных дезертирах никак не согласуется: в могиле встречались и ос­ танки женщин. Короче говоря, разъясне­ ния горкома партии напоминают нелов­ кую и некрасивую отговорку. Или, если избегать излишней категоричности, воз­ можная толика правды использована для того, чтобы создать общую неверную кар­ тину. Цель — не потревожить тихую бо­ лотную жизнь — достаточно прозрачна, и если не является простительной, то во ' От своего родственника, Комарова Андрея Константиновича, который сам был заседателем «троек» военного трибунала о 1941 г., слышал, что смертные приговоры в тылу действительно выно­ сились, но лишь до создания штрафных частей осенью 1942 г. На его памяти было всего пять та­ ких случаев. О днако органы НКВД дезертирами не занимались вообщ е. Во всяком случае — в Ку­ таиси, Цхакая и Тбилиси, где Комаров А. К. слу­ ж ил в авиачастях. «Тройки» военного трибунала подчинялись вышестоящим инстанциям того ж е армейского подразделения, а следственный мате­ риал готовила военная прокуратура. всяком случае понятна. Но задумайтесь, пожалуйста, дорогие ответственные това­ рищи,— так и хочется заглянуть вам в глаза — какими средствами вы этой це­ ли добивались: фактически вешали на колпашевцев грех массового дезертирства. Зачем же так собственный народ сра­ мить? И во имя чего? Неужели страх по­ терять кресло заслоняет все остальное? Впрочем, са 1 Ми колпашевцы в россказни о дезертирах не очень-то поверили. Расстрелы явно носили групповой ха­ рактер — как это и было на самом деле в конце тридцатых годов. Вспомните до­ щатые настилы (еще их называли «коро­ бами»), Размеры каждого такого «коро­ ба» составляли 3-4 метра в длину, 2-3 метра в ширину и немногим более метра по вертикали. Види.мо, когда трупы за­ полняли этот объем — а укладывали уби­ тых плотно, «валетом»— их засыпали хлорной известью для предотвращения гниения, затем закрывали настилом из до­ сок. Ясно, что использовать длительное время такой полусклеп-полумогилу было просто невозможно. Массовые репрессии в истории нашей страны были, о массо­ вом дезертирстве я слыхом не слыхивал. Вот и судите сами, кто мог быть погре­ бен в могиле на берегу. Дезертиров расстреливали открыто, часто — перед строем. Здесь же убивали тайком, воровски. В некоторых «коробах» была отдельно собрана одежда. То, что она не попала в магазин, через который распродавали реквизированные вещи (по­ добный магазин в Колпашеве существо­ вал), может свидетельствовать в пользу того, что среди уничтоженных были мест­ ные жители, и органы НКВД позаботи­ лись о том, чтобы избежать любой утечки информации. Доводилось слышать, что среди найденной в могиле одежды была и такая, которая в сороковые годы из упот­ ребления вышла: армяки, лапти. Наконец, мне известен случай, когда умершего в 1943 г. во внутренней тюрьме подследственного похоронили на город­ ском кладбище. Речь идет о Белягине Пар- фене Яковлевиче. После шести месяцев пребывания в НДВД он скончался и был вместе с двумя другими умершими аресто­ ванными похоронен в общей могиле, в одном ящике на троих вместо гроба. Мо­ гилу родственникам позже показали. 2 Если в колпашевской могиле были захо­ ронены останки невинно замученных лю­ дей, как тогда расценивать то, что проис­ ходило на обском берегу восемь лет на­ зад? Иначе как повторным убийством это не назовешь. Когда-то были истреблены люди, а четыре десятилетия спустя — са­ ма память о них... Если не это варварство, то что же тогда называть варварством? Хочу поделиться скудными, к сожалению, сведениями, через которые можно добрать­ ся до фактов, а через фа.кты — и до исти­ ны. Может быть, что-то удастся узнать и другим. Для начала —два списка, ко­ торые мне посчастливилось получить от журналиста из Колпашева Сергея Уразо- ва. Ничего сенсационного они не содержат, известных имен вы не встретите, но все- таки взгляните на них. Как-то яснее ста­ новится, из какого мы родом детства. В них названы около шестидесяти человек,