Сибирские огни, 1989, № 10

власть, успокоилась. Ну, в западной так в западной части, какая разница, откуда вет­ ром наносит, все равно «секретно». Начальник отдела НИИ КГБ СССР В. Рубанов* пишет: «...за избыток секрет­ ности и даже за использование ее в корыст­ ных интересах законом не предусмотрено никакой ответственности... бремя доказания нецелесообразности ограничений... лежит на тех, кто хочет... снять гриф секретности. А должна быть, напротив, презумпция несек- ретности». Конечно, при сегодняшнем порядке кому- то удобнее. Потому как никто точно не ве­ дает про экологическую опасность, жители не бегут с кулаками в высокие кабинеты, только своими жалобами на здоровье разд­ ражают доктора, который, кстати, тоже ни­ чего не знает, отчего это его пациенты (и сам он тоже) так хиреют. (В стране 10,2 миллиона психически больных^. А в моем городе?); и, страшно, что самому этому доктору и знать-то уж ничего не интересно, не хочется, кроме как про зарплату. Засекречивало ведомство, а власть, депу­ таты наши, избранники, пассивно кивали, а то и дремали. С большим опозданием выясняем, что в среднем на голову каждого жителя Красно­ ярска высыпается очень много химической пыли. Букет: фтор, свинец, ртуть, мышьяк, марганец, цинк, медь, молибден, вана­ дий, кадмий, сурьма, иттрит, гафний, силен... Списываю вот с карт — чего только нет1 Японский предприниматель кинулся бы щеточкой сметать с нас эту пыль, дабы се­ бе взять такое дармовое богатство! От ртути: «Кариес, изменения морфологи­ ческого состава крови, гипотония и общий упадок сил». От свинца: «Ослабление сердечно-сосу­ дистой системы, изменения в легких у де­ тей». От фтора: «Флюороз, полиневрит, бронхит, очаговая пневмония, дистрофия костей». От молибдена и ванадия: «Нарушение бе­ ременности, мертворождение, уродства...» Беспокоит меня вот еще что. Почему я, а не товарищи, стоявшие поближе меня и к власти, и к проблемам экологии, тридцать лет назад в Дивногорске взял на себя хло­ потный труд — отговорить наших семейных бригадников разбивать огороды на пригля­ нувшейся им поляне вблизи от коптящей трубы котельной? Почему все эти тридцать лет те же товарищи, отвечающие за эколо­ гию, не говорили красноярцам, что от дач­ ных участков, находящихся в черте города, вреда дачникам больше, чем пользы, и по­ чему только нынче решились объявить, да и то робко, что использовать земли, зара­ женные тяжелыми металлами (а это десят­ ки тысяч гектаров вокруг коптящего горо­ да), для выращивания продуктов питания — преступно?! Очень меня, товарищи, настораживает крепнущее массовое мнение: ничего, де­ скать, человек такое существо, ко всему привыкнет, адаптируется. Это мне говорят и мои коллеги — писатели. Но вот опыт- притча, о чем было недавно рассказано на международной экологической конференции в Боулдере: «В горшок с холодной водой ' Аргументы и факты, 1988 г., № 45. ‘ «Комсомольская правда», 5 февраля, 1989. лягушку посадили и стали подогревать мед­ ленно. Лягушка, адаптируясь в окружаю­ щей среде, не пыталась выскочить и свари­ лась. Другую лягушку бросили в кипяток, она сразу же выпрыгнула, ее вытолкнул инстинкт, шок, она осталась жива...» Так что разговоры о том, что мы адапти­ руемся... Улавливаете? Шок сегодня миру нужен! То есть обостренная, предельная правда о том, в какой ситуации мы оказа­ лись. Только сегодня (только сегодня!), когда мною пишутся эти заметки, в нашем Ака­ демгородке разработан и предложен проект экологической «Программы Красноярска на перспективу» (все годы, выходит, гигант­ ский город жил без перспективы, вслепую!). В разработке программы, радостно сообща­ ет газета «Красноярский рабочий», приняли участие: университет, медицинский институт и Институт цветных металлов, научно-про­ изводственный кооператив, различные ини­ циативные группы... Проект, надо признать, основательный и широкий, в разделе меди­ ко-биологическом записано: «...провести картографию города по содержанию неор­ ганического фтора и других вредных компо­ нентов; открыть отделение профпатологии; усилить гласность и информированность в вопросах состояния окружающей среды...» В общем, нормальная программа, но го­ дами бы двадцатью раньше! Читатель А. А, Зинин из Ачинска пишет: «Сегодня уже недостаточно бороться за экологию вообще. Сегодня уже надо дать населению этакие своеобразные эколого-па- тологические карты районов и микрорайо­ нов, из которых было бы видно, какой про­ дукт, с каким содержанием химических элементов, желательно потреблять жителю, например, возле цементного завода, где-то еще, где повышен радиационный фон. В этих картах ярко-красным тревожным цве­ том обозначать места, представляющие особую опасность для детей, места, где кон­ центрированные выбросы промышленных производств, коль пока не умеем создавать безвредные технологии...» В правоохранительных органах начина­ ют прозревать; прослеживается прямая связь между экологическим неблагополучи­ ем и разрастающейся преступностью. Тыся­ ча с лишним грабежей в городе за год (справка УВД горисполкома), разбойные нападения на кассиров, водителей... 40 ты­ сяч клиентов медвытрезвителя! Алкоголизм среди несовершеннолетних девочек... Однако и сегодня кое-кто не прочь зака­ зывать музыкантам «фанфары» играть. Я вот думаю. В Причулымском живет мой друг Митяй, этакий всевидец и всезна- ец, совхозный объездчик, как я уже писал, человек с незавершенной семилеткой, кото­ рый на своем калькуляторе рассчитал жизнь каждого деревенского жителя вдоль и по­ перек и про это направо-налево сообщает. Неужто в Красноярске нет такого Митяя, не утвердился? Как говорит мой сосед, у большинства сегодня отсутствует целостный, объемный взгляд на собаку, хвост видим, а морду нет, или, наоборот, морду видим, а хвоста не примечаем. Митяй, узнав, что в левобережной части города существуют три «зоны интенсивного техногенного воздействия» — западная,