Сибирские огни, 1989, № 10

Еголыку, голова которого показалась ь окне — он обедал за столом, а в воротах трясся на включенном моторе, чадил семи­ тонный, с железным кузовом, грузовик У Василия вытянутая, заостренная в макушке ^^^^ьшеухая голова и короткая мускулистая — Вчера на станцию за комбикормом ездил. И сейчас вот сызнова туда же... За сахаром еду, сказал он, держа перед ртом ложку.— Для совхозной пасеки сахар-то. Чудные какие-то пчелы в совхозе; сахар жрут, а меду какой уж год не носят. Я спрашивал бухгалтера: что же, говорю, они у нас такие? А он: да какие уж, говорит есть. Будто климат нынче стал не по ним. А на завтра опять занарядил диспетчер: для магазина что-то везти. Вроде как муку канадскую для пекарни. А в тот понедель­ ник опять же пряники привозили, да еще эти, как их... оливки в баночках. — А на станцию? — спросил я. — Что — на станцию? — Что везешь на станцию-то? — А... ничего. Порожняком еду,— не смутился Василий и неловко поддел лож­ кой из блюдца зеленую мокрую маслину.— Как уж выходит. Туда иль оттуда, все од­ но... А эта, хреновина, на вкус плюнуть сначала хочется, а после ничего. Полезная, говорят, для долгожития, оливка-то. Митяй не встревал в разговор, он, прислонившись в дверях к косяку, слушал и, конечно же, опять подсчитывал, сколько чего деревня ввозит для необходимой своей жизни, сколько вывозит. — Серьезный ты, Василий, мужик,— на­ конец-то сказал он.— Серьезный, а как бы на побегушках у диспетчера. Взял бы в аренду сотенку, а то и две сотенки гекта­ ров земли, вместе с братом Егором-то и... сам себе — кум королю. Хозяин! Тогда бы, глядишь, и на станцию было что везти, а не только со станции. — Нет, нет,— из горенки шустро вылете­ ла низкорослая квадратная женщина с черными глазами, жена Василия,— Не сби­ вайте. Мы уж как жили, так и будем. Не­ чего нам!.. За большими деньгами не го­ нимся. Не буржуи, как некоторые. И не метим. Сам-то что не берешь аренду эту самую? Марию свою что не агитируешь? — Дак вот и Мария моя такая же...— рассмеялся Митяй,— Тоже, глядя на таких вот, говорит: не хочу против социализму... — Снизу оно, понимаешь, не все видно, — задумался Василий и еще поддел ложкой маслину.— Сверху бы поглядеть, тогда уж. А так-то... Куда она, жизнь, может еще обернуться? В какую сторону, в какой бок? Помнится, в разгар весеннего сева в сов­ хозе объявился человек из самой Москвы, ездил он по району, по всему степному и таежному Причулымью, собирал активис­ тов и, заглядывая в тетрадку, учил, как хо­ зяйствам подниматься к изобилию. А ког­ да уехал, то оставил по конторам любопыт­ ный документ, который потом по всем де­ ревням народ изучал, включая и школьни­ ков. Предписывалось наизусть знать такие вот истины. Привожу их; «Ускорение и устойчивое наращивание производства зерна есть ключевая пробле­ ма». «Хчивотноводство, создание кормовой базы — ударный фронт на селе». «Решительно увеличить производство, повысить качество, сократить потери кар­ тофеля и плодоовощной продукции». «Шире развить химизацию и мелиора­ цию...». И еще предписывалось всем знать, что «все стройки агропромышленного комплек­ са являются стройками ударной, особой государственной важности, что транспорт­ ное обеспечение — одна из важнейших за­ дач», что «пора более настойчиво и реши­ тельно повсеместно внедрять достижения науки и техники, передовой технической мысли...» «Интенсификация производства — глав­ ное в повышении эффективности сельского хозяйства». «Доклад на очередном Пленуме ЦК КПСС — крупный очередной вклад в твор­ ческое развитие революционной теории, ленинской аграрной политики КПСС...» Механизаторы, остановив на пашне трак­ торы с сеялками, собирались под деревом, на полянке, в кружок и, слушая бригадного агитатора, трудно соображали, что бы все это значило. Вытеснялось из голов оста­ точное крестьянское здравомыслие, которое кое у кого, как ни странно, еще сохраня­ лось. Тогда же, по весне, проехал по этим местам остроглазый журналист, желчный, с больной печенью и с язвой, полученной им в прежнее застойное время в результате раздражения. Очень уж раздражали его люди тем, что все они поголовно такие бестолковые, их учат, учат, в какую сторо­ ну строем с песней идти, а они все равно ничегошеньки не соображают. Журналист этот, надо сказать, снискал у городского читателя, убежденного, что сельские люди обязаны (как же!) хорошо кормить город, заслуженную славу тем, что умеет остро и въедливо подмечать и ловко описывать то, что «колесо опять лежит не там, плуг не там, трактор не так заводят, не с того боку заезжают пахать, не с той руки сеют» и прочее. Понаблюдал он однажды за вывоз­ кой навоза от ферм в поле мужиками, по­ шел в библиотеку, сверил с политическими первоисточниками и... обнаружил; ба-атюш- ти, такое несоответствие! Что делают-то мужики! Опять, оказывается, не так. Как тут не раздражаться! И составил разгром­ ную статью с острым политическим заго­ ловком: «А по-марксистски ли мы земле- дельствуем?» Потом все лето, до осени, ез­ дили сюда комиссии, сверяли, листали тома политических классиков, натужно думали, проводили совещания, собрания, писали вместе с Любой Кравчеиковой, племянни­ цей Ивана Коломийца, заведующей клу­ бом, новые плакаты, один из которых — «Еще решительнее поднимем на основе ин­ теграции социалистическое село!» — выве­ сили над крышей конторы, между флагом, телевизионной антенной и пустующим скворечником. Плакат и сейчас там висит. Конечно, конечно, сельский житель в своей массе еще не отошел от той нравст­ венной контуженности. И винить ли нам его в том?.. Да, признаться, из каждого двора я те­ перь выходил с разочарованием. Везде от