Сибирские огни, 1989, № 9

^ ^ концу декабря ящики с ЭВМ были доставлены в порт, и на- цяг стали разбирать их и устанавливать машину по пипгГ'^ ^ отведенной ей каюте. Все ящики разгрузили, все части приле- одна к другой, что надо — спаяли, что нужно — винтами соедини­ ли, все блоки тесторами проверили, включили — лампочки загорелись, гул стоит, а толку нет. имя отрядом с этой чертовой «еэской» четвертого поколе- весь январь бились. Потом решили выйти в море. Там она, дес­ кать, никуда не денется — заработает как миленькая. От мелкого дро­ жания судна, от штормового волнения, от качки капризы ее пройдут, детали притрутся, все станет на свои места — заработает. Послали мы радиограммы в свою фирму, во все смежные научные институты выходим в море! Получили отовсюду в ответ приветствен­ ные радиограммы — с богом, ни пуха!.. Д аж е из-за рубежа наши кол­ леги приветствовали отплытие. Экспедиция вошла в свой главный этап! Дело у нас тонкое, неосязаемое. Зато много в нем смысла, а еще больше символики. Подумайте сами, представьте. Где-то в центре ма­ терика, этак в пяти-шести тысячах километров от бурного февральского Черного моря, в одном из академических институтов, среди промерзше­ го безмолвия, стоит гигантская машина — вибратор — и колотит землю то так, то этак. То под углом слева, то под углом справа — посылает в землю продольные и поперечные волны. А мы здесь, среди бурного Чер­ ного моря, должны опустить на дно аппаратуру с буйком и поймать эти удары: записать, разгадать, рассчитать, изучить, измерить, исследовать, проверить, выверить, доказать, убедить, построить и опубликовать. Фу, даже воздуха не хватает в груди все это сразу выговорить, а сделать-то, сделать еще труднее! Ну, вышли мы в плавание, а изменений с этой ЕС ЭВМ нет как нет. Ни дрожание судна, ни удары волн о борта не помогают. То ли дета­ ли не хотят притираться друг к другу, то ли не могут это сделать. На- ши^технари день и ночь возле нее копошатся, мы без конца бегаем уз­ нать: ну, как, пошла? — а она не работает, хоть убейся. И на третьи сут­ ки пребывания в море в ней окончательно что-то сломалось... Вибратор колотит да колотит замерзший материк, сигналы бегут да бегут во все стороны планеты, пронзают ее то так, то этак, пробегают сквозь весь наш шарик, ударяются снизу об Америку, отскакивают, мчатся назад, смешиваются с теми, что спешат им навстречу,— ведь вибратор колотит землю методично и безостановочно, только комья мерзлые летят во все стороны... Уже, пишут нам, близлежащие поселки начинают трещать, уже в родном академическом институте от своего же вибратора стены дали трещины — вибратор колотит, сигналы бегут туда-сюда сквозь всю землю, конечно, и Черное море захватывают, на­ ши самописцы все эти упругие волны и афтершоки записывают, сейсмо­ граммы каюты завалили, нам уже спать негде, а матобработки все нет. А как без нее расшифровать сейсмограммы, как посчитать, как вы­ строить, оценить, классифицировать? Невозможно. Всей нашей жизни не хватит. Февраль кончился, весь спирт выпит, скоро смена приедет.. Мы дол­ жны будем коллегам дела передать, отовариться на полученную валюту в приморском магазине типа «Альбатрос» и домой лететь, статьи пи­ сать, диссертации делать, к защите готовиться. А у нас — никаких рас­ четов, никакой ясности. В Москве головной институт результатов ждет, в нашей научной фирме результатов ждут, а где их взять? Что делать в такой скверной ситуации? Сознаться, что положение безвыходное? Ну, зачем же так п.зссимистично на мир смотреть? Не надо. Мы оп­ тимисты. Если от нас чего-то все ждут, разве можно огорчать столько хороших люден? . , —.ь, ..ьь,.