Сибирские огни, 1989, № 9

я его не боялся - трусливая козявка, хмелеющая от собственной наглости. Мне страшно было немотное одобрение молодых капитанов Север с его «зонными» нравами». По Якутии, Колыме все еще стоят давно поржавевшие трехрядные «колючки», и даже вышки по углам целы. Стоят города и поселки, по­ строенные зэками, а в порту Ванино я видел сложенную из камня «пе­ ресылку», служившую еще царской каторге. Работали зэки и тут, на Диксоне; причал, возле которого мы сейчас стояли, рассказывали мне, строили они, зэки тридцатых. Забивали сваи вручную, никаких пневмо­ баб тогда не было, на блоках поднимали вверх тяжесть, потом роняли ее. Человек сорок тянули с одной стороны, сорок человек — с другой... Кто-то с надрыва падал — зэки умирают легко, свежие трупы склады­ вали на плашкоут, а вечером отвозили в море. Камень на шею вот и вся процессия. „ Шаги в коридоре! Ближе, ближе...Я вскакиваю, включаю свет. Дверь распахивается — Виктор! Он в штормовке, на голове меховая шапка. Не спрашивая разрешения, проходит, садится. — Я в море иду, сети надо проверить. Хотите со мной. Я весь подбираюсь: что означает это неожиданное приглашение среди ночи? — Выходим часа через два. Как рассветает. — Кто еще пойдет? — Евгений, брат. Ах вот оно что! Первый пункт лагерного устава потешиться над слабым, втоптать в грязь, а потом из него хоть веревки вей. — Спасибо, Виктор. Поехали. — Отдыхайте пока, я постучу. Тихое бешенство клокочет во мне: решили проверить меня, братики? Что ж, извольте! В море Карское в одной лодке с Евгением, который вполне возможно сталкивал трупы в море с камнями на шее?! Виктор принес из кладовки ворох одежды, бросил на пол. Как хо­ дит, как двигается этот молодой зверь! Возник в каюте, исчез, словно испарился. Ни одна половица не скрипнет. ■1е скажу, чтобы мне было нестрашно. Подкатывала к горлу пре­ дательская тошнота, но обжигала ненависть к братьям, которые по колымскому, лагерному катехизису решили за мой счет поразвлечься. Нет, братики, не получится, не позволю. Все-таки три с половиной го­ да фронтовой жизни лепили мой характер. Едем! — Белья теплого наденьте побольше,— напутствовал Виктор.— Наш транспорт — лодка-дюралька. Сорок минут морского хода до моей бухточки. Итак, сорок минут в одной лодке с братьями, один из^ которых при­ грозил столкнуть меня в море! Я понимал, что-то со мной сделать будет небезопасно: все же на виду, о наших сборах известно Сергеевичу, но, кто знает, что у них на уме? Я человек суеверный: слово для меня — это и есть дело. Я не знал, чем все может кончиться, но повернуть вспять ход событий уже не пред­ ставлялось возможным. Едва забрезжило, невыспавшийся Сергеевич оттолкнул нас от бор­ та «Ивана Назарова». Я сидел на дне лодки, спиной к носу, Виктор и Евгений в шапках, штормовках — на корме. Трое в утлой скорлупе-дю- ральке «Прогресс» — сорок минут морского хода в неизвестность. Виктор дернул за ремень стартера, мотор взревел; обойдя корму теплохода, мы выскакиваем в залив. Корабли, расцвеченные стояночны­ ми огнямй, дремлют на рейде. Миновали островной Диксон, стороной прошел последний корабль, и вот оно, открытое Карское. Море черное, до горизонта вспахано серыми валами, и первый же швырнул нас куда-то в сторону, вверх, все внутри у меня оборвалось. Но лодка выровнялась, довольно резво вскарабкалась на следую­ щую серо-зеленую гору, опять нырнула вместе с шипящей пеной в про­ пасть между валами. Вверх! Вниз! И диво дивное, мы не переворачива- 42