Сибирские огни, 1989, № 9

банька, пригон для скота. За пригоном, на черном дворе летняя площадка для жив­ ности, отсюда тропа ведет вниз, к неболь­ шому пруду на ручье. Держат Бугаковы ко­ рову, двух телок, свиней и птицу. И еще — это уж давняя страсть самого Юрия Федо­ ровича — голубей. На огороде парничок под пленкой, довольно места и для картошки и для всякого овоща. Ульи стоят. Прочно, по-крестьянски обосновался пред­ седатель колхоза в своем селе. Внутренняя планировка дома была бы сравнима с обычной трехкомнатной кварти­ рой в городе, но есть выгодные отличия: большая кухня-столовая, ванная комната, в которой без проблем можно заниматься и стиркой, наконец широкая крытая веранда, превращенная Бугаковым в спортивный зал. Тут велотренажер, шведская стенка, эспандеры, гантели... О таких удобствах и наполненности сель­ ского быта мог только мечтать кулундин- ский агроном, «чудак-человек», Александр Дядечко. — Вчера немного перетренировался, серд­ чишко запрыгало, пришлось пораньше лечь спать. А держать себя в форме надо обяза­ тельно. Спать-то больше шести часов никак не получается,— рассказывал Юрий Федо­ рович. Дома была одна Света. «А мать где? На репетиции? Ну, пусть репетирует»... Он наскоро сгоношил ужин. Густая — ложка стоит — сметана, сало, огурцы, ка­ пуста, отличный мед к чаю. «Все это свое, домашнее». За ужином и разговором время пролетело быстро. — Мать все поет? — это опять к дочке.— Ну, пусть поет. А нам пора к корове.—Он стал надевать телогрейку. 29 марта.— Ночь бессонницей мучился, что-то меня точило, — такими словами встретил меня Бугаков утром в конторе.— Вчерашний разговор на правлении... Он нажал кнопку селектора, стал совето­ ваться с Матюхой. Потом с Рогулиным. По­ просил Валю, чтобы обзвонила других чле­ нов правления. — Получается, что в службе энергетика нет ни одного хорошего работника. Он же нам представил к премированию самых лучших, а мы им полголовы снесли. Может, погорячились? Через несколько минут он уже разговари­ вал с главным бухгалтером: — По службе Иворовского выдай премии полностью, решение изменилось. Ребят на учебу надо посылать, вот что будет пра­ вильно... Спустя еще минуту Мария Григорьевна позвонила уже по другому поводу. — Из РАПО запрашивают, когда будем деньги перечислять? — Ни копейки! Пусть их совхозы содер­ жат, которые сами на государственной до­ тации. Им-то все равно. А нам РАПО толь­ ко обуза. Интересно, долго ли еще продержится у власти Госагропром? Ведь все ведомства — его предшественники умерли в свое время. Наверное, мертва сама идея руководить крестьянскими делами с помощью директив. 11 апреля. Затяжная весна ие пускает пахарей в поле, потому сегодня мои доб­ рые знакомые «киты» Володя Кожухов и Коля Пулатов были гостями Новосибирской писательской организации. Леня в те дни сдавал экзамены в сельхозинститут, и было ему не до разговоров. А Володю и Колю прозаики и поэты дер­ жали два с половиной часа, забросав вопро­ сами, так, как не держат иного академика. Когда я слушал их ответы, подумалось: вот новые люди советской деревни, вот те, в ком возрождается крестьянское самосознание. Они уже многое открыли для себя и в себе, делятся этими открытиями, потому с ними разговаривать интереснее, чем с каким-ни­ будь «остепененным» начетчиком. Даже на самый, казалось, общий вопрос: «Какие у вас проблемы?» последовал мгно­ венный и точный ответ Владимира Кожухо- ва: «Боимся, что отберут землю»... 12 июля. В Новосибирск прилетел амери­ канский писатель Марк Крамер, а вместе с ним московский публицист Юрий Черничен- ко. В программе, предложенной американцу, значилось посещение колхоза «Большевик». А накануне гости побывали в городке Си­ бирского отделения ВАСХНИЛ. Мне было интересно поехать с ними, да отсоветовал Черниченко: «Знаешь, старик, американцу все кажется, что его сопровождают не те люди...» Намек я понял, остался дома, зато уж в Верх-Ирмень отправился заранее. Следом вскоре подкатил на серой «Волге» Николай Васильевич Краснощеков — он здесь давно уже свой человек. Только при­ сели на скамью перед входом в контору — подошел рафик с американцем и москвича­ ми. От крыльца шагнул им навстречу Юрий Федорович Бугаков, одетый по-летнему в рубашку с коротким рукавом и потертые джинсы. — Марк говорит, что и в Латвии, и в Ставропольском крае, где он успел побывать перед этим, его встречали только официаль­ ные лица, показывали разные кабинеты и клубы, но он еще ни разу не выезжал в по­ ле или на ферму, не разговаривал с просты­ ми людьми. У себя в Штатах он каждый день бегает по 5—6 километров, а здесь его все время возят на машинах и хорошо кор­ мят. Марк боится потерять форму,— улы­ баясь, объяснил ситуацию переводчик. — Скажите ему, что у нас тут свои масте­ ра спорта есть, и я тоже бегаю... В колхозе он увидит все, что пожелает, но надо же вместе выработать какую-то программу, чтобы наилучшим образом использовать время, а здесь так жарко — 30 градусов в тени... Американец, худощавый, по-юношески легкий 43-летний господин в роговых очках, характерным жестом изобразил «о’кэй» и направился за председателем в контору. Когда все зашли в кабинет, где было до­ вольно прохладно, гость снова, не садясь к столу, обратился к Бугакову с недовольным видом. Смысл сказанного им был таков: здесь собралось слишком много людей, по­ лучается целая делегация. Он хотел бы иметь дело только с председателем колхо­ за, в поездке на ферму его может сопро­ вождать господин Черниченко, а в поле — доктор Краснощеков.