Сибирские огни, 1989, № 9

в семидесятые годы встречался я и пере­ писывался со старым мастером докумен­ тальной прозы Владимиром Яковлевичем Канторовичем. Это был интеллигентнейший человек, литератор и социолог, которого знал еще А. М. Горький по работе в журна­ ле «Наши достижения». В одном из писем я высказал суждение, что многие конкретные вопросы землеполь­ зования и животноводства сняты жизнью, что не в них теперь дело, ибо «проблемы ушли в человека». «Что, нет проблем? — немедленно отклик­ нулся Владимир Яковлевич.— Вашими бы устами да мед пить...» Наверное, я не был точен, следовало бы сказать: не в человека ушли проблемы, а в производственные отношения, которые спо­ собны либо разбудить в каждом крестьяни­ не хозяина земли и творца, либо оконча­ тельно низвести его до уровня бездумного, нерадивого наемника. Владимир Яковлевич далеко не дожил до нынешней перестройки, и спор наш остался неоконченным, но он безусловно был прав, предостерегая от эйфории по по­ воду правильных постановлений; много чего осталось лишь на бумаге, и от проблем мы никуда не ушли. Так вот В. Я. Канторович предложил од­ нажды провести «Всесоюзную перепись ли­ тературных героев» по произведениям со­ ветских писателей. Прекрасная была мысль! Она сулила открытия, поучительные не только для пишущих. Как это часто, к со­ жалению, бывает, со смертью автора за­ глохло и его начинание, вызвавшее было заинтересованные отклики в печати. Так пришла мысль провести собственное маленькое исследование, микроперепись «на­ селения» своих документальных книг, вы­ ходивших в разные годы в сибирских изда­ тельствах. Население пусть и немногочисленное, но зато представительное: одних Героев Социа­ листического Труда шесть человек! Взявшись за дело, составил четыре со­ циальные группы: 1. Колхозники и рабочие совхозов — «ря­ довые»; 2. Руководители хозяйств — «хозяева»; 3. Научные работники, специалисты сель­ ского хозяйства, опытники — условно «искатели»; 4. Сельские партийные организаторы — «районщики». Я трезво оцениваю свои возможности, потому задаю лишь один вопрос; как сло­ жилась дальнейшая жизнь героя, персонажа от нашей первой встречи до сего дня? Если жив, то кем стал, если ушел — время не­ умолимо,— то в какой был поре и от чего умер. Не думал, что это испытание так растре­ вожит память... В самой большой группе «рядовых» — трактористы, комбайнеры, доярки, скотники, — десятки имен и адресов. Тут все в поряд­ ке, если не считать, что одна из моих геро­ инь, выдвинутая на повышение, сорвалась, не справилась с новой работой, и ее недавно вернули на прежнее место. Ничего страш­ ного, бывает хуже... В динамичной группе «районщиков» счи­ таю шесть первых секретарей сельских рай­ комов партии. Смотрю, все они теперь «бывшие», что отнюдь не равнозначно увольнению или отставке. Только один из моих знакомых ушел с партийной работы не совсем добровольно, зато устроили на при­ личную административную должность, по­ том он перебрался в одно научное учреж­ дение, потому что был предусмотрителен, вовремя обзавелся степенью кандидата на­ ук. Конечно, это не герой в положительном смысле, но я его таким и не изображал. Из пяти секретарей того типа настоящих «районщиков», которым некогда пропел «Оду» писатель Георгий Радов, двое вышли на пенсию по возрасту, занимаются сейчас общественной работой. Трое других, то есть ровно половина группы, пошли с повыше­ нием в краевые и областные органы. Но вот равная им по численности группа «искателей»... Все они после института работали в кол­ хозе или совхозе, кормились от земли. Спус­ тя несколько лет пути их расходятся по трем разным направлениям: а) специалист-организатор. Он или оста­ ется на всю жизнь агрономом, зоотехником, инженером по должности, или сам становит­ ся «хозяином» — председателем, директо­ ром, управляющим; б) специалист-опытник. Этот, продолжая тянуть лямку штатного агронома, будет все время что-то испытывать, просиживать в лаборатории, торчать на делянках, прочи­ тывать тьму специальных журналов, ярост­ но спорить на семинарах и совещаниях — гореть огнем науки, терпя постоянные на­ смешки невежд и попреки от непосредствен­ ного начальства; в) специалист взыскующий. Тот, кто су­ мел от лямки освободиться и почувствовал в себе способность к полету. Так вот, во всей этой группе благополуч­ но, дай им бог здоровья, продолжают про­ фессиональную деятельность только пред­ ставители третьего направления — ведущие специалисты Опытных станций, их трое из шести. Один бывший директор СОС, уйдя на пенсию, занялся мемуарами, выступал со статьями в журналах, умер в преклонном возрасте. Меньше отмеренного природой прожили двое: колхозный агроном из Кулунды Алек­ сандр Михайлович Дядечко и главный агро­ ном барабинского совхоза «Первомайский» Алексей Поликарпович Лысенков. Оба агрономы-романтики, каких немного, агро­ номы-опытники. Оба заслуживают хотя бы нескольких слов в нашу скупую анкету. Александр Михайлович Дядечко обна­ ружил тягу к научным исследованиям, еще будучи студентом, его оставляли в аспи­ рантуре. Но он поехал в самое пекло срединной Кулунды, стал агрономом в кол­ хозе «Память Ленина». В целинные годы, на рубеже 50-х и 60-х, прослыл «неуправ­ ляемым», не брал на веру ни одно ука­ зание «сверху», все испытывал лично на своих делянках, имел собственное мнение по всем вопросам агротехники и лучший уро­ жай пшеницы в районе. Первым в своем Златополе Дядечко вы-, садил перед домом яблони, вишни, сливы, малину, смородину, «заразив» садоводством односельчан. Мечтал он завалить Кулунду овощами, за что был осмеян и раскритикован на од­ ном из «кукурузных» совещаний. Оставшись как-то летом за председателя колхоза, про­ бурил за селом скважину, закупил ветро