Сибирские огни, 1989, № 9

другого примера, например, Филатова, хорошего ученого, писавшего скверные стихи. Да в том-то и дело, что Филатов писал скверные, а Дра- верт — хорошие стихи, сказал я, с чем Виктор не мог не согласиться, но все же остался при своем мнении. Однако, прекратив разговор о Дра- верте-поэте, он заметил, что я недостаточно точно обрисовал Драверта как ученого. «Ты пишешь,— сказал Виктор,— что о трудах Драверта плохо знают, но известно ли тебе самому, что Драверт не только был сотрудником Вернадского по сбору космической пыли, но и о том, что Вернадский в 1941 году объявил во всеуслышанье, что его друг Драверт правильно объяснил причину таинственной космической мглы на сибир­ ском Севере, указав, что это не что иное, как туча космической пыли!» «Да, вот этого я не знал»,— сказал я. «А об этом можно найти в сочи­ нениях Вернадского, которые у тебя есть на книжной полке! — язви­ тельно заметил Виктор.— Я для этого и брал у тебя Вернадского. Д р а ­ верт очень большой ученый. И кстати, я пишу обо всем этом в большом очерке о Драверте, который должен выйти в свет в будущем году»'. — Вот и прекрасно! — воскликнул я.— Наконец-то будут знать о Драверте больще, чем знают. Ты-то уж напишешь по-настоящему, не так, как те, что писали до сих пор и в адрес которых я и пустил шпильку. — Но странно, что ты всего этого не знаешь,— заметил Виктор.— Ведь я же тебе показывал этот очерк, и ты еще сделал тогда ряд цен­ ных критических замечаний, но, видимо, ты забыл. — Это и хорошо, что я не написал того, что написал ты,— отве­ чал я.— Каждому свое. Каждый помнит и знает то, что знает и помнит. — Д а ,— согласился Виктор,— и вот я, например, не помню, чтобы у Драверта была с авторской дарственной подписью Циолковского именно брошюра «Монизм Вселенной». Ты знаешь, начнут искать, а вдруг не найдут. — Но вообще-то брошюры Циолковского с дарственной подписью Драверту были. — Да, и не одна. — Значит, может быть, я перепутал одну брошюру с другой,— сказал я. — Д а ,— согласился Виктор.— Возможно, ты перепутал. А кстати, я не помню, чтоб Драверт писал о тебе статью о том, что мука делается не в Гамбурге. У тебя есть эта статья? — Есть где-то,— не особенно уверенно ответил я, размышляя, куда мы могли запрятать эти старые газеты.— Где-нибудь да есть. — А журнал со статьей Драверта ты точно помнишь, какой ты упоминаешь? — Нет, точно не помню. — Вообще, вся эта история, что Драверт на тебя обиделся,— не­ определенно пробормотал Виктор,— точно ли все это ты помнишь. Кста­ ти, ты говоришь об его отце... Он вовсе не был казанским прокурором. — Как? — воскликнул я, на этот раз уже не на шутку встрево- жась.— Так кем же он был? — Председателем судебной палаты,— уточнил Виктор.— И ты не сказал, что он сам судил Петра Людовиковича. Сам упек его в Якутию. И, кратко рассказав о том, что Драверт привлекался в 1905 году уже во второй раз, а первый в 1901-м, Виктор добавил; — Кроме того, мне кажется, что ты описал наружность старика не­ верно, сказав, что он маленький. Ничего подобного! Мне кажется, что отец был гораздо выше сына. — Ну нет, знаешь,— ворчал я.— Об этом я уж поспорю. Но Виктор, который гораздо ниже меня ростом, чем, видимо, и об'ь- ясняется разница наших восприятий старика Драверта, говорил уже о другом. ' Книга Виктора Уткова «Люди, судьбы, события», в которую вошел очерк о П. Л. Драверте, вышла в Западно-Сибирском книжном издательстве в 1970 г, (Примеч. пуб­ ликатора).