Сибирские огни, 1989, № 9

Геннадий ПАДЕРИН АДМИРАЛЬСКИЙ РЕЦЕПТ РА С СКА З О конце девятнадцатого года, в ноябре, Омск очистился от колчаков- щины, и Лена смогла возвратиться домой. И в первый же день за ­ шла к Тиунову — одному из бывших подпольщиков, ставшему те­ перь начальником городской ЧК. Тиунов помог ей в свое время укрыться от колчаковской контрраз­ ведки, а потом организовал нелегальный выезд из города. Был он сейчас, как она сразу же поняла, в «закруте», однако по­ теснил текущие заботы — вник со всей обстоятельностью в подробности ее скитаний, поинтересовался, где и как устроилась. Потом спросил, куда хотела бы пойти работать. Решать тут не ей — партийному руко­ водству, но надо знать о ее намерениях. И пожеланиях. Когда разговор подошел к концу. Тиунов положил перед ней длин­ ный список фамилий,сказал: — Погляди: вдруг об кого споткнешься. — Кто это? — Колчаковцы. Бывшие, конечно. Из числа офицеров. Красная Армия нуждалась в пополнении командного состава, а тут — профессиональные военные, вот и решили позвать их на службу. — Но ведь среди них могут быть... — Кто говорит, что не могут? Поэтому хотим тиснуть список в га­ зете: пускай, тили-матили, народ обглядит, может, кого из неже­ лательных и отцедим. Помолчал, вздохнул: — Риск, ясное дело. А как быть? Приходится рисковать. Лена тоже вздохнула, соглашаясь, заскользила взглядом по колон­ ке фамилий — они были расположены в алфавитном порядке. Засто­ порилась на букве «С»: Синявский... — На кого-то все же вышла? — придвинулся Тиунов. — Да вот... —- Так. Ладно. Пройди до конца, потом займемся этим. В оставшейся части списка никто больше не остановил на себе ее внимания, вернулась к Синявскому. Поручик Синявский, судя по всему, звучал в колчаковском стане на довольно-таки высокой ноте, вращался в кругах, близких к самому адмиралу. Впрочем, не ей об этом судить, ее задача — вспомнить: где, когда, при каких обстоятельствах встречалась с этим человеком. Вспомнить, как выразился Тиунов, «со всеми запятыми». Где, когда, при каких обстоятельствах... Четырежды пересекались их пути, и каждый из этих случаев оставил отметину на сердце. ...Дверь была такой же ворчливой, как и сам Шульц, хозяин апте­ ки. Но если к его брюзжанию Лена сумела себя приучить, дверь заставала всякий раз врасплох: непросто ждать ареста в двадцать не­ полных лет.