Сибирские огни, 1989, № 8

Небольшие ушки Людмилы порозовели, в глазах появился мокрый, тревожный блеск. Не спрашивая разрешения у Тобилова, она навалила ему полную тарелку салата, пододвинула грибы и колбасу. — Ешьте, Леонид Степанович. — Д а я сыт... — Мужчина должен много есть, — впервые улыбнулась Людмила, и тогда он будет сильным... Дав ай т е еще по одной! А свет этот прямо бьет по глазам , сейчас я лампу выключу, а то мы тут сидим, как нена­ стоящие... VIII — Де-еда, а луна большая? — Не маленькая. — Больше земли? — Ну, это ты хватил... Земля, она земля и есть. А луна? Спутник она наш, да и только. — Спутник? Деда, а она не сгорит? — Кто? Луна? Д а она уже сгорела. — Сгорела? — задумался Лешка. — А почему мы ее тогда видим? — Фу, Лёсик, у меня голова от твоих вопросов болит. Они сидят на лоджии в плетеных креслах, пьют из высоких, желтых стаканов абрикововый сок и завороженно смотрят на низкую ущербную луну, как-то тревожно и многозначительно повисшую над сосновым бо­ ром. Темные пятна, похожие на горы и леса, видны на красном лике лу- Н 1 Я, и Семену Семеновичу припоминается, как в подмосковных лесах смотрел он на нее же в 1941 году, опрокинутый навзничь близким ра зры ­ вом тяжелого снаряда, оглушенный, не владеющий руками-ногами. Он словно бы узнавал ее тогда, припоминая характерные особенности, з а ­ помнившиеся ему бог знает с каких времен. Вот только раньше, к а з а ­ лось ему, смотрел он на это холодное светило откуда-то сверху, а не как теперь — снизу вверх... Его подобрали саперы, вынесли на руках и после трехмесячного госпиталя определили в интендантский батальон. А луна, странные мысли о ней врезались в память на всю жизнь... — Д еда, а ты кого боишься? — спросил Лешка, раскачиваясь в кресле. — Боюсь? — улыбнулся Семен Семенович. — Никого я не боюсь... — Никого-никого? — Д а что тебе в том? — А я боюсь, — вздохнул Лешка и, посмотрев на деда широко рас­ пахнутыми, чистыми глазами, тихо прошептал: — Я сильно маму боюсь... «1оворит Москва. Передаем последние известия», — услышал Семен Семенович из маленького транзисторного приемника и сделал знак Л еш ­ ке помолчать. Куроточкин внимательно слушал последние известия, а внук его скоро соскучился, спрыгнул из кресла на пол и подошел к перилам л од ­ жии. Поднявшись на цыпочках, он свесил голову вниз и попытался р а з ­ глядеть поподробнее все, что таилось в полутемных аллеях. Но за густы­ ми и частыми ветвями берез почти ничего не увидел и разочарованно вздохнул. На первом этаже, в столовой, громко говорили и смеялись какие-то люди. Леьика представил большие, круглые, потные после бани лица, ^махровые полотенца на головах у женщин, столы, уставленные всякой едой и бутылками, жадно жующие рты, маслено поблескивающие глаза огромных мужчин в майках, их волосатые руки с поднятыми ст а к а ­ нами... Потом он еще посмотрел на луну, удивляясь ее близости, разли ­ чил далекое кваканье лягушек, удивился мерному напеву козодоя и вер­ нулся в кресло... Диктор говорил о войне в Афганистане. — Эх, Лёсик, Лёсик, — вздохнул Семен Семенович, — кабы знал ты, что такое война...