Сибирские огни, 1989, № 8

и в Новокузнецке, и в Магнитогорске можно еще увидеть не под­ властные времени сооружения незабвенных тридцатых годов. Б а р а ки до сих пор стоят по всем сибирским городам-новостройкам трид ­ цатых, вечные, как вечна мечта человечества о свободе, равенстве и братстве. В славном Новокузнецке, бывшем Сталинске, несет все еще вахту свою барак , в котором я жи в ал в детстве, через него прока­ тились все волны предыдущих перестроек, не смыв его, не пошатнув. Здесь, в тундре, ставили бараки прямо на болоте, оконца озе- ринок, обрамленных тростником и рогозом, блестят и теперь. Н а д ни­ ми протянуты воздушные тротуары с двойными перилами, дабы на­ селение могло обходиться без болотных сапог. Ах, к а к а я ж а р а , ну что за чудный город И г арк а , северный порт! Вороны на крышах сидят с раскрытыми клювами, воробьи брызгают­ ся в лужицах у колонок. Тени бы, прохлады, но всего лишь одно д ере ­ во на И г ар к у — пальма, нарисованная на «фиалке» кацо из Тквибули. В барачного типа «гастрономе» я купил какой-то очень пахучей минеральной воды, т ак и шел с ней, т ащ а бутылку за горлышко, вре­ мя от времени отпивая по глоточку. Шел-шел и дошел до настоящего города, каменного, многоэтажного, что маячил еще с причалов. Каменн ая И г а р к а возникла передо мной как-то сразу, гордо возне­ сясь над своим барачным прошлым — массивные шести-семиэтажки сбиты в правильный кв адр а т с внутренней площадью, отчего городок, если бросить взгляд издали, напоминает средневековый замок. Д аж е башенки по углам угадываются, должно быть, это лифтовые шах ­ ты, высоко вознесенные над крышами. Окна маленькие, ряды их по­ хожи на амбразуры, стены домов тяжелые, серые; унылое единообразие многоэтажного каменного кв адр а т а вызывает в памяти аналогию то со средневековой военной цитаделью, то с печально-угрюмыми со­ оружениями тридцатых-сороковых с вознесенными над окрестностью «кукушками» по углам. Внутренний двор манит путника всеми благами цивилизации. П ер ­ вое, что я обнаруживаю , то, о чем в такой жаркий день может лишь меч­ тать путник — холодная вода. Полная, очень веселая тетя Тома, т ак ее звали в очереди, продает неведомый мне, местный, видимо, в запотев ­ ших бутылках напиток. Рубль она берет не за стакан , а за бутылку, сверх бутылки за рубль — каждому , д аж е очень маленькому покупа­ телю, говорит что-нибудь приятное. В середине цитадели есть все: почта, телеграф , детсад, ясли, не говоря уж е о разных магазинах. Путник мог в комиссионном ма ­ газине, например, купить фату и подвенечное платье для невесты и обвенчаться (расписаться), не покидая цитадель. Ц е л а я вселенная, маленький закрытый рай, где никто никуда не спешит, ничего, кажется, не делает, тут люди живут. По цитадели бродят стаи собак, они садятся возле очереди, смот­ рят, ка к веселая тетя Тома торгует водой, ловко пряча пустые оп­ лаченные и забытые бутылки. Собаки тут гостеприимные, приметив незнакомого путника, некоторое время сопровождают его в качестве почетного эскорта. Много очень толстых пожилых женщин, они сидят на диванах, вя­ жут, а у их ног копошится в песке новое поколение, которому жить в XXI веке. Я тоже сажусь на свободную скамейку, жизнь цитадели вся пере­ до мной, как на ладони. В открытых окнах молотят металлом о ме­ талл транзисторы, стройная женщина в лифчике поливает цветок на подоконнике, в форточке клетка с прыгающей канарейкой. Ребятишки затевают какую-то сложную, не понятную мне игру: собаки, улегшись амфитеатром на крыльце детсада, заинтересованно наблюдают за д е ­ ятельностью своих хозяев. Мною тоже овладевает чувство человека, которому не надо спе­ шить: все рядом, все есть. Вон столовая — иди перекуси, вон телег- 40