Сибирские огни, 1989, № 7

Нечего делать, воображаю: в конце октября, в уже темнеюьцую субботу, выходят из Оби тридцать три богатыря, разбегаются и находят по сердцу работу. В ней облаком небо казалось. Синело во тьме, в вышине. И пряталось, и сбывалось пророчество. Но не вполне. РЕБЯТА Деревня цвела, наслаждалась. Гроза разбивалась о лес. Как тысячелетняя шалость, над сеном стоял ее блеск. В поляны, томимые зноем, не туча плыла — темнота. Вот эта, ребята, помоет! Завесит сейчас навсегда. Слизали с оладий варенье. — На улицу! В майскую степь. А там в бесконечной весенней траве заржавевшая цепь. На ней в замешательстве пчелка томится секунду, поет, гудит, выясняет: а чё это! Смекнув, по медунке ползет. Анатолий СОКОЛОВ Детских слез пересохшие реки. Помнит сердце их тяжесть и вкус. Одноклеточный дом канарейки Превратился в резиновый куст. Перемешаны с дробью кирпичной. Битым льдом и кусками стекла В биографии куклы тряпичной Драгоценные крохи тепла. И в подвале сибирской столицы Мерзнут в куче гнилого тряпья Кукла с чучелом комнатной птицы И голодная мама моя. Добрый дядя, устроив разруху. Обглодавшую детскую плоть. Дай несчастной хоть хлеба краюху И безрадостной соли щепоть! Но для падчериц сталинской эры, Нелюдимой и мрачной, как склеп, С неба сыплется дождиком серым Соль страданий на сломанный хлеб. * * * Над ландшафтом родного села. Окрещенного неперспективным. Стаю птиц чуть с ума не свела Встреча в небе с птенцом реактивным. Самодержец пространства вперед Мчался, занятый прибыльным делом — Беспощадно сжигать кислород И сверкать металлическим телом. Видно, грянули черные дни, Копи, сея разруху в природе. Не признал он далекой родни В повстречавшемся певчем народе... Спит внизу под охраной старух Отчий край в запустенье великом. Безуспешно прекрасный петух Воздух рвет оглушительным криком. И беспомощно сморщили лбы. Без веселых жильцов замирая. Две крест.на.крест забитых избы За чертою колхозного рая. По ночам совершая броски. Дезертиров крестьянской державы Душат приступы черной тоски. Беспощадные, как волкодавы. Перелетных сегодня ревнуют, А вчера поднимали на смех: Проворонили землю родную, А чужой не хватило на всех. Перед натиском желтой метели Бесполезно на рок уповать. Кто хотел захотеть, захотели. Кто хотел улететь, улетели, Остальным суждено зимовать. Видят беженцы птичьего войска Под лохмотьями туч небосвод. Сверху падают снег, как известка, Бывший ангел из серого воска И воздушных десантников взвод. * * * Сон запирал рассудок на засов И принуждал меня сегодня снова Выкручиваться несколько часов Из лабиринта города ночного. Неважно проходил эксперимент. Испорченный игрой воображенья; Шел дождь, и уголовной элемент Вел меж собой локальные сраженья. Сползали друг за другом семь потов. Поочередно смешиваясь с прахом — Проспект от множества скорбей потек, А переулок скручен в узел страхом...