Сибирские огни, 1989, № 7

«ШЕСТИДЕСЯТНИКИ» Двойственное чувство возникает при чтении этой подборки. Во-первых, радостно узнать новых, очень интересных поэтов, как бы заново ои^у- тить для себя новосибирскую поэзию, узнать ее с необычной стороны. Во-вторых, возни­ кает и чувство горечи, потому что с творчеством авторов этих самобытных стихов зна­ комится читатель с изрядным запозданием. Не могли они выйти в те годы, которые мы теперь привычно называем «годами застоя», когда постепенно поэзия усреднилась, мало поощрялось «лица необщее выражение», когда не только склонность автора к острым, драматическим темам, но и сама необычность творческой манеры — могли стать прегра­ дой на пути к читателю. Этих авторов условно можно назвать «шестидесятниками», они начинали в шестиде­ сятые годы, они всем своим творчеством внутренне противостояли инерции, ставшей от­ личительной чертой поэзии «официальной». Иван Овчинников, Владимир Ярцев, Анатолий Соколов, Александр Денисенко — всех их по аналогии с новыми молодежными организациями можно назвать «неформаль­ ными поэтами». Это написано искренне и правдиво, без какого-либо расчета на публикацию. Они писали не так, как принято, как пишут все, кто подлаживается под ситуацию. Они писали так, как чувствовали, как понимали, как видели время. Они занимались творчеством. Пусть эта фраза никого не удивляет. Увы, очень мно­ гое зарифмованное и изданное в последние годы как раз и не содержит в себе главно­ го — элемента творчества. Что-то может показаться в этих стихах непривычным, необычным, странным и рез­ ким, но открытие — всегда непривычно. Тонкие рисунки чувств Ивана Овчинникова, суровая философичность Анатолия Со­ колова, пронзительная искренность Александра Денисенко, лирическая чистота Влади­ мира Ярцева — все это создает действительно поэтический характер времени, характер необманный, впечатляющий, заставляющий думать и волноваться. Публикуемые стихи войдут в книгу «Гнездо поэтов», подготовленную к выпуску Но­ восибирским книжным издательством в 1989 году. Иван ОВЧИННИКОВ Девушка кружится с зеркалом. Вертит такие дома! То проплывает, то меркнет зима... Девушка остановится — видно, как падает снег. Весело с ней становится. Когда полюблю кого-нибудь, других кое-как терплю. Но снег, синеву подоконника невыносимо люблю! * * * Если обмен, то мама права — надо окна веселые, чтоб на дорогу, на день. Мама воспитана солнцем и селами, ясной мечтой деревень.