Сибирские огни, 1989, № 7

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в кото|»у«о вторгается героиня в лиловых кружевах Цветок, потерянный в пустыне Ее окружают измызганные лиловые кружева, она обладает закон­ ченным количеством родинок, одна из которых сторожит правый угол рта, а расположение остальных, до некоторого времени, было неизвест­ но даже и Тихону Турсукову. Ничего, что ее ключицы иногда, когда она худеет, делаются похожими на ручки комода! Посмотрим на ее лицо. Ее губы всегда сложены так, как будто бы она собирается свистеть, они накрашены, как пасхальное яйцо, а их тол­ щина еще более усиливает это сходство. Остальное — глаза, ресницы — в ее лице обыкновенны, но Тихон Турсуков думает, что она бывает пре­ красной, когда закидывает голову. Героиня носит на шее медальон, формой своей похожий и на серд це и на карточный значок. Медальон болтается всегда меж ее грудей но, когда она складывает руки,— амулет становится на ребро и выгля дывает из образовавшегося гнезда, как потерянный полтинник из щели Она верит десятку испытанных примет, завивает пряди волос на висках а при неловком вопросе о ее годах начинает отвлеченный разговор о русско-японской войне. Ключицы, в виде комодных ручек, вовсе не дают нам права утвер­ ждать, что она костлява, вся, как этажерка, вовсе нет. Впрочем, зачем мы будем здесь предавать насмешке вкусы Тихона Турсукова? Достаточно сказать, что и ключицы, и медальон, и губы принадле­ жат женщине, носящей имя Фаина. Турсуков встретил Фаину на улице Кобдо, незадолго до того време­ ни, когда его записки были готовы почти наполовину. Тогда по огороду бродили аникинские солдаты, ревели верблюды, слыщались отчаянные песни победы, а шпоры крестоносцев, носивших по улицам взятого го­ рода чудотворную икону Бузулукской богоматери, казалось, бороздили песок. Тогда на одной из глухих улиц города, возле глинобитной стены, из которой прорастала полынь, Турсуков встретил героиню. Она сидела на плетеной корзинке, подняв колени к подбородку. По шее женщины текли слезы; она закидывала голову, как бы рассматри­ вая прутья раскачивающегося над ее головой зонта, который она держа ­ ла в руках. Тихон Турсуков не мог видеть равнодушно женских слез, поэтому он слез с лошади и подошел к плачущей. — Сударыня,— вежливо начал он, кусая усы,— в какой мере я мо­ гу помочь Вашему горю? — Ах, какие у Вас странные сапоги! — вместо ответа сказала Фа­ ина и опустила голову. Турсуков смущенно похлопал ручкой нагайки по бархатным голе­ нищам. — Н главное — высокие каблуки...—простонала Фаина и залилась слезами. Потом она подняла глаза, пристально вглядываясь в лицо Тур­ сукова, и, наконец, решилась объяснить причину своего расстройства. — Вы мужчина солидный, вам можно сказать... Не какой-нибудь Валерка!.. —■А кто это такой? — Валерка Сиротинкин из 48 пехотного... прапорщик... Бросил, не­ годяй... Меня, сначала, в обоз скачал, сказал, что в Кобдо встретит, а тут третий день ищу и нет... Коменданту заявляла, так он смеется... А полк на Улясутай ушел... Погубил, негодяй, меня. И, главное, мужчина он особенный, из конторщиков. Ох, чувствовала я это все, долго его к сердцу своему не допускала, перехитрил, все-таки, змей... А комендант языкастый господин, норовит подколоть. Я ему говорю — ну хоть этот подлец пусть удрал, а где мне еще друзей повидать — Усайлова из про­ жекторной команды, капитана Высоткевича, хорунжия Тупицына. >А