Сибирские огни, 1989, № 7

«...Четырнадцать, миллионов жителей практически не в состоянии потребить все­ го, что производит эта красноватая земля в незасушливые годы. Тетушки в Брисбене говорили ей; то, что не продано в магазинах в субботу, в поне­ дельник никто не купит! Австралийская хо­ зяйка избалована — только свежайшее, без жилочки и пятнышка! А все прочее? Мож­ но, наверное, на экспорт... Но куда? Слиш­ ком далеки другие материки. Нужны реф­ рижераторы, транспорт. Дороже обойдется. Дешевле — в «раббиш»!» (То бишь — на помойку). Читаешь и поневоле невесело усмехаешь­ ся; вот бы австралийцам да наш опыт, на­ ши «передовые» методы ведения сельского хозяйства. В считанные годы покончили, избавились бы от этого злосчастного избыт­ ка... Подобного рода социально-экономиче­ ских откровений, благодаря которым роман- путешествие превращаеется в итоге в ро­ ман-размышление, у Л. Кравченко немало. Потому и книга ее воспринимается как произведение нужное, своевременное, позна­ вательное в лучшем смысле слова. И это — еще одно из слагаемых его большого читательского успеха. В. ШАПОШНИКОВ. В. Шанин. Куплю дом в деревне... Повесть и рассказы. М., «Современник». 1988. Неторопко, обстоятельно выписывая де­ тали, красноярский прозаик ведет нашу чи­ тательскую экскурсию по заводским цехам, потом на участки дачного кооператива и, наконец, в деревню Ольховку, умирающую ввиду ее «неперспективности». Герой пове­ сти Иван Лагутин, не по своей воле отор­ ванный от родного села, через тридцать шесть лет зрелым человеком, известным то­ карем вдруг ощущает неодолимую тягу к земле; — Снится неизвестно что... А в Ольховке вовсю черемуха цветет, будто снегом обсы­ пана, и такой кругом аромат — голова пьяной делается! А как сильно пахнет зем­ ля, взрезанная плугом!..— делится Иван со своей женой. «Иван встал с кресла, открыл форточку, и с улицы ворвался в комнату мерный шу.м компрессорной, потянуло свежим весенним воздухом, пропахшим заводским дымом и каленым железом». Контраст намечен разительный, и автор все время нагнетает ностальгию по родным местам, где воздух чист и прозрачен, где пахнет лопнувшими почками, где деревен­ ские, привычные с детства, запахи парного молока, печеного хлеба, навоза и горячего вара будоражат душу, где по ночам тиши­ ну нарушают только мерные вздохи коровы да шуршание прошлогоднего сена, издаю­ щего горклый полынный запах. На этом лирическом фоне писатель вы­ страивает нехитрую фабульную линию о поездке Лагутина в родное село с целью купить дом по дешевке и перевезти к себе на дачный участок, чтобы здесь «на всю жизнь память о родной Ольховке оста­ лась». Но фабула фабулой, а мысль, прохо*^ дящая через всю повесть, поистине горькая — гчеловек перестал быть хозяином; ни­ чего ему не нужно и на все он плюет...» Писатель обращает наше внимание на от­ сутствие экономической заинтересованности у рабочих: «сделал чуть больше, а назавтра, глядишь, уже и нормы другие, и расценки занижены... И бегут люди с завода — малы заработки, а жизнь дорожает...» Разумное рационализаторское предложение Лагутина попало в сети бюрократической машины и никак не пробьется к практике. Профсоюз­ ное собрание ничего не решает, «решает ди­ ректор, как он скажет, так и будет», и зав­ ком под пятой у директора. «За пять лет три председателя сменилось, а четвертый боится шагу ступить без директорского благословения»... Еще острее положение на селе. Вот ха­ рактерная картина, поразившая Лагутина на выпасах. «Из вагончика высыпали доярки, в основном старухи, с красными, нажженны­ ми солнцем и комарами лицами, с исчерне- лыми уродливыми руками, издерганные, злые, и отчитав Пашку за опоздание, с визгом и оханьем полезли в кузов». Это — последние труженицы отделения, чьими усилиями еще худо-бедно держится село. А шоферу Пашке даже и невесты не пригля­ деть. А киносеанс в полуразвалившемся клубе прерывается из-за неисправности электропроводки, едва пожара удалось из­ бежать... В поисках выхода из тупика автор обра­ щается к проблеме экспериментаторства, разрушающего нечто извечное, традицион­ ное в сельском укладе жизни. Создание двух обкомов в области — промышленного и сельскохозяйственного («серп и молот разобрали на части!»), создание взамен районных т. н. межрайонных газет, органи­ зация трестов совхозов — эти и прочие но­ вации привели к невосполнимым потерям в самом психологическом настрое деревенско­ го жителя — он стал вести себя осторожно: а вдруг опять какие-нибудь новшества?.. Так и начал сельский труженик превра­ щаться из хозяина на своей земле в потре­ бителя. Все эти темы, так или иначе уже разра­ ботанные в литературе, получившие по­ литическую оценку, ставшие предметом на­ учного изучения и обобщения, нашли уже отражение в партийных документах, опре­ делены как краеугольные факторы «застой­ ного периода». И если бы Владимир^ Ша­ нин ограничился только констатацией сме­ хотворных лозунгов «экономика должна быть экономной» и прочего, то его повесть и рассказы не возвысились бы над средним уровнем публицистики. Но в том-то и дело, что факты и выводы писатель поверяет уг­ лубленным художественным анализом ха­ рактеров-типов. Особенно удались автору образы предста­ вителей старшего поколения. Достоверна в тончайшем бытовом рисунке тетка Лагути­ на Прасковья Лушникова. Старейшая жи­ тельница Ольховки, она становится вопло­ щением вековой крестьянской мудрости и совести. Уходят люди из обреченного села, бросают на произвол кошек и собак, и всех их привечает тетя Паша: жалко! Собачки-