Сибирские огни, 1989, № 7

обширные... Антирелигиозные комедии шли у нас на высоком уровне. Облачение и утварь самые настояшие. Приезжих потря­ сал отличный хор, со всем великолепием певший ядовитое на церковные молитвы. Менее смелые поповны и поповичи ^шли в драматические коллективы — русский и ук­ раинский. Вечерами Народный дом никогда не пу­ стовал. На сцене шли пьесы Островского, Чехова, Горького, шли с успехом «Кашир­ ская старина», «Василиса Мелентьева». Украинцы ставили «Наталку-Полтавку», «Назара Стодолю», «Запорожца за Дуна­ ем»... Жена расстриженного дьякона Анна Старцева ставила спектакли для детей»...' Но мы увлеклись красочным рассказом, а заговорили было о налогах. Осенью 1923 года сельхозналог взимался еше натурою, а с зимы уже деньгами. В книге «Бюджеты крестьян Сибирского края в 1923-24 годах»^ есть важное призна­ ние в том, что «уровень хозяйственного благополучия не достиг еще уровня нор­ мального периода»... хотя «в Восточной Си­ бири в этом (то есть в 23-м. — Авт.) году общие природные условия лучше, чем в З а ­ падной Сибири». Возможно, в недостиже­ нии «нормального уровня» сказался ог­ ромный приток переселенцев. В 1924 году, например, Тулунский уезд был самым боль­ шим по числу населения в губернии после Иркутского (теперь Иркутско-сельского района). К слову, население всей губернии тогда составляло 660 тысяч человек, из них в сельской местности жило 520 тысяч. В фонде 495, оп. 1 , лист 6 -й Областного Архива есть документ, подтверждающий слова Михаила Мопенка: «Преобладающими по роду преступления являются: тайное винокурение, сбыт само­ гона, хищение»... И снова о налоге: «К неплательщика,м применяются законные меры воздействия: штрафы, отчуждение имущества, предание суду». 1924 год оставил материалы, свидетель­ ствующие о поиске культурных форм земле­ делия. Одна из причин слабого развития местно­ го семенного травосеяния (помните, еще Лыткин задолго до революции имел в тра­ восеянии неоспоримые успехи) заключается в неорганизованном сбыте: «в то время как на внешнем рынке цены на клевер повыси­ лись на 25 рублей, местные производители семян продавали их по 8—10 рублей и д а ­ же по 6 руб... Совершенно необходимо, что­ бы минимальные цены были однообразны по всей территории Сибири, предположи­ тельно их уровень намечается: клевер красный — 12 рублей, тимофеевка — 5 рублей, пырей американский — 5 рублей, костер безостный — 4 рубля, люцерна жел­ тая — 12 рублей, вика черная —1 р. 50 коп... Необходимо уделить серьезное внимание местной дикорастущей флоре, некоторыми представителями которой уже широко поль­ зуется американское хозяйство... Иметь в виду, чтобы при построении се­ вооборота существующее соотношение меж­ ду посевной площадью и залежью не из­ менялось в направлении значительного уве­ личения посевной площади за счет залежи... Задача введения севооборота в данный мо­ мент заключается не в форсировании роста посевной площади, а в замене дикой залежи сеяной»'. По стилю этот документ носит директивный характер, но смысл его архизлободневен и поучителен — властные органы всерьез задумались над одним из кардинальных вопросов земледелия. 3 1925 году неожиданно остро обнажи­ лась нехватка мельниц — согласно общере­ спубликанскому декрету частные мельницы были одна за другой (а в районе наших деревень их стояло более пятнадцати) национализированы, то есть обращены в собственность государства. На самом же деле мельницы забивали гвоздями, без при­ смотра они скоро приходили в частичную, а потом и в полную непригодность. В марте 1925 года один из бывших хозяев двухпо- ставпон водяной мельницы на реке Икей Сергей Яковлевич Распопин, отдавши мель­ ницу государству, сильно жалел добро (уже не свое, а добро все равно), приходя­ щее в упадок. Он предложил услуги мель­ ника — не собственника, а смотрителя и работника. Переписка по его просьбе за ­ няла несколько инстанций, и предгубиспол- кома некий Шастин обязал Тулун отклик­ нуться на нижайшую просьбу С. Я. Распо- пина^. Не ведаю, исполнено ли предписание Шастина, но в Заусаеве однопоставная мельница была сдана в аренду бывшему же владельцу крестьянину Ивану Ивановичу Исакову, а в Никитаеве — Григорию Ива­ новичу Котову, а в Афанасьеве — Павлу Федоровичу Ларионову. Д аж е Михаил Вал- тусов, лишенный избирательных прав, и тот получил в аренду собственную мельницу. Да, а как дела идут в Шерагуле? — Оказывается, и в Шерагуле думали о мель­ ницах. Как и следовало ожидать, в Шерагу­ ле была не простая мельница, а паровая. Владелец ее. приятель Иннокентия Инно­ кентьевича Лыткина — Лапшин, составил стоимостную таблицу построек и узлов^, я приведу ее, и мы сможем сравнить цены 1913 года и 1925-го. Наименование узлов и построек Стоимость цены 1913 г. в рублях ионы 192.5 г. 1. Корпус мельницы 350 450 2. Машинный отдел 150 200 3. Жилой дом 150 200 4. Жилой дом 150 200 5. Помольная 25 35 ! б. Амбар 200 250 I 7. Кузница 20 30 1 8. Ледник 10 12 1 Итого: 925 1427 Была в Шерагуле' еще одна мощная мельница — паромукомольная, в 50 саже нях от села, с локомобилем в 12 лошади ных сил, с котлами паровозного типа на ко лесах класса А. Р. N альцевских заводов Мельница эта работала круглый год, произ водительность ее была 120000 пудов в год Конечно, мельницы в наших селах, постав ленные на речке Курзан, ни в какое сравне ние с этими гигантами не шли. ' Архив, фонд46. оп. 46, ед. .хр.пБ87. пП ' Архив, фонд495, оп. 1, ед. хри 100. гг иь ” Архив, фонд495, оп. 1, ед. хр. 69, лис<Г(.144.