Сибирские огни, 1989, № 7

Борис ЧЕРНЫХ СТАРЫЕ колодцы ХРОНИКА А ты самих послушай хлеборобов. Что свековали век свой у земли. И врать им нынче нет нужды особой — Все превзошли, а с поля не ушли. А, Твардовский Эта книга вызревала исподволь и в ту пору, когда внутренние обстоятельства стра­ ны не благоприятствовали очерковому исследованию реалий жизни. Правда, Сергей За­ лыгин, Ефим Дорош, Борис Можаев, Василий Белов, Федор Абрамов, Васи­ лий Шукшин прорвали заговор молчания о судьбах народа, но они исполнили свои песни художнически. Мой замысел был иным: я решил обойти подворно все деревни одного колхоза на богатейших тулунских землях Иркутской области и дотошно записать живые свидетельства, дать выговориться мужчинам и женщинам, и с п о в е д а т ь с я . Замысел потребовал усилий и времени, уж не говорю о том, что надобно было и решимость не потерять в долгой дороге. Ибо работу мою хотя я и не афишировал, но вел открыто, и всякий мог любопытствовать, как идет дело. Так вот и случилось, что парторг колхоза И. Кузнецов взял однажды за руку меня, отвел в сторону и выдохнул полубезумные слова: — По избам шастаешь? А того не знаешь, что следом за тобой шастаю я. На то уполномочен дружком твоим Царевым,— и, услыша эти слова, я, право же, смутился. 20-е, 30-е, 40-е годы в рассказах стариков представали вживе. Чему тут тревожить­ ся? Да, официальная историография создала канонический образ счастливой колхозной жизни, я же, частное лицо, очеркист; и скоро уйдут последние свидетели былого — надо успеть записать их бесценные признания. Так же полагал и председатель колхоза П. И. Царев: «Пиши то, что говорят мужики, а не то, что хотелось бы наущенному Кузнецову». И вот материал собран; на едином дыхании я писал то, что выстрадали крестьяне, впрочем, и родители мои, в те же переломные годы 80-е утратившие возможность воль­ но землепашествовать. Я писал, понимая, что возвращаю долг предтечам. Трижды дыхание прервалось. Сначала мне сообщили, что к одному из героев по­ вествования, а именно к Петру Николаевичу Цареву, пришел человек в штатском и за я­ вил, что он, Царев, способствует созданию сомнительного произведения, и что ведомство, представленное штатским, примет свои меры... Затем другой человек, и тоже в штат­ ском, пришел к женщине, близкой мне; штатский заявил, что безопасность ее дома не может быть гарантирована, пока в стенах его хранятся «Старые колодцы»... Наконец давний товарищ мой, известный в Сибири прозаик, н е п о с т и ж и м ы м образом ут­ ратил вариант рукописи и мои рабочие дневниковые записи... Необузданный в праведном гневе, Петр Царев выгнал человека в штатском, но по недолгому размышлению сжег «Старые колодцы» на задах огорода, за баней. Женщина отреклась от меня. Давний товарищ мой удалился в домашний кабинет и пишет мемуары. А один из экземпляров «Колодцев» утаила старуха, бывшая деревенская, доживаю­ щая век в Глазковском предместье Иркутска. Оригинал же рукописи сохранили интел­ лигенты нашего Академгородка в подвале гаража.